Право на пиво

Судя по шуму и грохоту, доносившемуся из кухни, «Швио» приводил к общему знаменателю последствия вчерашней корпоративной вечеринки.

Спрятав голову под подушкой, я исхитрился вновь заснуть…

Окончательно разбудил меня визг видеофона.

Ругаясь, я поднялся с кровати. Хлопнул рукой по стенке, промычал: «Голос и изображение».

С экрана на меня пялился Кирпичиков.

— Дим, не помешал? — поинтересовался Олег.

Я демонстративно проигнорировал вопрос.

— Есть дело. Пахнет большими деньгами. — Ни чуть не смутившись, продолжил Олег.

У Кирпичникова все дела пахнут большими деньгами. К сожалению, лишь пахнут.

— Лицензия на вождение грузовых планетолетов еще цела? Регистрация не просрочена? Свежая штамповка на месте?

— Олежек, — подал я голос. — Хватит, Никаких идиотских проектов. Помнится, в прошлый раз я уже предупреждал, что б ко мне со своими бреднями ты больше не совался. Так?

— Но это верные… — начал было Кирпичников.

Я не дал ему договорить:

— Ты постоянно говоришь, что деньги уже у нас в руках! Всегда обещаешь гигантский профит! Уверяешь, что ни малейших трудностей не возникнет. И каждый раз мы оказываемся по уши в…

— Клятвенно заверяю, что на этот раз все будет иначе! — пообещал Кирпичников. — Прибыль грядет сумасшедшая!

Я зевнул. «Отключить голос и изображение», — приказал комнатному искину.

— Аванс!.. — только и успел крикнуть Кирпичников, прежде, чем экран потух.

Меня будто парализовало. «Включись!» — проревел я.

Довольная физиономия Олега вновь появилась на экране.

— Так и знал, что волшебное слово подействует, — похвастался он. Затем, опасаясь, что я опять отключу видеофон, затараторил. — Про корпорацию «Оболонь» слышал? Ну, эти, которые пиво выпускают. Наверняка слышал, забыл просто. Так вот, им срочно понадобился пилот. Отвезти…

Внезапно Кирпичников умолк. Затем, почему-то шепотом, спросил:

— Что это за гул? На шпионские модули квартиру проверял?

— Гул? — удивился я. Потом вспомнил. — А-а-а… Это «Швио-2». Новейшее изобретение в области интеллектуальной уборки квартиры.

— Да?.. — заинтересовался Олег. — И как?

— Замечательно, — соврал я. — Квартиру не узнать.

Кирпичников хмыкнул. Затем продолжил:

— «Оболони» нужен пилот. Требуется из пункта А в пункт Б доставить груз. Звездолет они предоставят. Аванс. Что еще для счастья нужно?

— Олежек, можно спросить кое-что? — ласково поинтересовался я. Кирпичников хорошо знал этот мой тон. Напрягся в ожидании вопроса. — Почему корпорация «Оболонь» обратилась к такому клоуну, как ты? Не сделала запроса в Гильдию?

Олег расслабился:

— Дим, они даже среди фрилансеров искать не стали. Тут такое дело… Светиться нельзя. Понимаешь?

— Угу. Понимаю. — Я кивнул. — Корпорация «Оболонь» планирует заняться доставкой наркотиков в лунные и марсианские колонии?

— Нет, Дим. Наркотраффик и без нас неплохо налажен. «Оболонь» — солидная корпорация. Леваком не занимается. Все доходы исключительно от торговли пивом, — успокоил меня Олег.

— Хорошо. — Я сделал вид, что поверил. — Зачем такая секретность?

— Подробности узнаешь, переговорив с глазу на глаз с паном Кравченко, коммерческим директором корпорации, — с довольной улыбкой сообщил Кирпичников. — Сегодня в шесть, в офисе на Малышко двадцать три.

— А если я…

— Аванс, — напомнил Олег и отключил видеофон.

Судя по звукам, доносившимся с кухни, «Швио-2» принялся ломать стены…

Улицу Малышко я знал неплохо. Давным-давно, когда был зеленым курсантом летной академии, проживала здесь одна зазнобушка. Каждую местную скамейку приспособили мы для поцелуев. А однажды…

Здание офиса вынырнуло неожиданно. Ослепило неоновым блеском реклам. Каждый свободный кусочек пространства ныне заполняют призывами: «Покупай!», «Голосуй!», «Продавай!». Постиндустриальное общество потребления. Ничего не поделаешь.

В здание я вошел без проблем. Никто не спросил документов, не осведомлялся о цели визита. Все правильно. Солидная контора может позволить себе нейроэлектронику, сканнеры-сенсоры и прочую мишуру. А головной офис корпорации «Оболонь» — контора, безусловно, солидная.

На голокарте, что торчала посреди центральной залы, нашел кабинет пана Кравченко. «Сороковой этаж, отсек В-23, кабинет 115», — запомнил я.

В лифт, кроме меня, зашел еще один господин. Мужчина. Высокий. Худой. Нервный. Пальцами постоянно перебирал замочки на ручке дипломата. Покашливал.

Неприятный тип.

Болезненная неловкость повисла в кабинке. Спиной чувствовал, как тощий мучается. То взглядом буравит мою черную куртку, то бессмысленно таращится на неоновые лампы, то разглядывает свой чемодан.

Нет, видеть этого, конечно, я не мог. Но вполне способен был представить. Неконтактные люди всегда так ведут себя, ежели попадают в замкнутое помещение с неприятным человеком. По себе знаю.

Что-то щелкнуло. Дверки лифта плавно разъехались. С облегчением шагнул на ковер. Боковым зрением увидел, как тощий неуверенно занес ногу, передумав, нажал на клавишу пульта…

Отсек В-23 нашел без особого труда. Миниатюрные голопланы торчали на каждом перекрестке.

Пан Кравченко оказался поджарым мужчиной, приятным собеседником и никудышным психологом.