Преображение мира. История XIX столетия. Том I. Общества в пространстве и времени

С 1880‑х годов в домашнем хозяйстве среднего британского рабочего газ использовался как для освещения жилья, так и для приготовления пищи и для отопления. Газовая техника развивалась в тесной связи с промышленностью. После того как в 1880‑х годах в Западной Европе вошли в употребление газовые печи, увеличилось потребление металла. В Париже 1875 года электричество стало общественным достоянием. Стабильное электрическое освещение улиц появилось в 1879 году в американском Кливленде, в 1880 году в Москве, в 1882 году (впервые в Германии) в Нюрнберге, а затем, в 1884‑м, в Берлине. В 1897 году электрическое освещение появилось в Мехико, где все оборудование было импортным. На первом этапе электрической технике было трудно вытеснить с рынка газовое освещение: оно исправно исполняло свои функции и продолжало использоваться долгое время, пока преимущества электрификации не стали очевидными. Особенно эффектным газовое освещение было в театре: уже в конце 1830‑х годов постепенное затемнение зрительного зала производило сильное впечатление. Полное освещение сценического пространства легло в основу современного театрального искусства с его акцентом на фигуре актера[1185]. Как только новая техника электрического освещения получила массовое распространение, наступила настоящая «светомания». Европейские города соревновались в борьбе за титул «город света»[1186]. Городское освещение привело к масштабным последствиям: вечернее время было демократизировано, ведь теперь по вечерним улицам могли передвигаться не только кареты или горожане в сопровождении факельщиков. Одновременно государство получило возможность эффективнее контролировать ночные занятия городских жителей. Сельская же местность по-прежнему пребывала во тьме. Электрическое освещение, как никакое другое изобретение, увеличило разрыв между городом и селом, сменив колеблющийся свет свечей и слабых лучин изобретениями технического прогресса.

8. Символика, эстетика, планирование

Наказания и экзотика

Специфический характер облика города и городского пространства (townscape) в определенный момент перестает поддаваться формальному анализу. Литературное описание лучше передает оттенки местного колорита и схватывает сущность гения места (genius loci)[1187]. Не обязательно предполагать, что городской ландшафт отражает «душу» общества. Уместнее задаться вопросом, как представляли себе сущность города современники. В Европе XIX столетия существовала идея города как естественного организма. Она стояла у истоков городской социологии. Использование «модерности» как внешнего критерия оценки города представляется проблематичным. Слишком легко будет историку разделить восторг нового человека большого города или, наоборот, присоединиться к хору старых элит – помещичьего дворянства, мандаринов с их антипатией к развивающимся торговым и промышленным городам. Так же трудно распутать клубок споров об отсталости. Что имеется в виду, когда о городе говорят, что он – «большая деревня»? Западные европейцы иронизировали над многочисленностью простого люда на улицах Москвы или Пекина и удивлялись смешению социальных слоев среди городского населения, намекая тем самым, что это признак иного городского сообщества, отличающегося от их собственного.