Преображение мира. История XIX столетия. Том II. Формы господства

С «Джексоновской демократией» США во второй раз после 1776 года вступили на совершенно новый исторический политический путь в мировой истории. «Массовой демократии» этого вида, агрессивно перегруженной риторикой свободы и иногда насильственной, не было нигде в Европе до последней трети XIX века – даже во Франции, где на протяжении нескольких смен государственного строя и даже после введения всеобщего избирательного права местная власть префектов оставалась неизменной. Разошлись также пути США и Великобритании. В Великобритании между обоими законами о проведении реформы 1832 и 1867 годов своей высшей точки достигло преимущественное положение джентльменской элиты – крупных землевладельцев, финансистов и промышленников. Эта элита – в ее культурном представлении о себе – выглядела чрезвычайно однородной, объединенной социальной сетью олигархией, которая, конечно, была не изолирована в кастовом духе, а открыта для переходящих в более высокий класс, и развивала в высшей степени интегративное понимание политики. После 1832 года она в принципе могла действовать в условиях модерного парламентаризма. С этого момента полностью установился парламентский суверенитет: корона не могла больше назначать премьер-министра против воли парламентского большинства. Эти времена закончились в тридцатых годах. Впредь Великобритания стала больше чем конституционной монархией; это была парламентская монархия, в которой, кстати, церковь стала играть меньшую политическую роль по сравнению с тем, что долгое время наблюдалось во многих других странах Европейского континента. В это же время политики в Вестминстере пока еще могли не считаться с анонимной, далекой от них в социальном и культурном смысле массой выборщиков, так как реформа 1832 года расширила число избирателей только с 14 до 18 процентов взрослых мужчин. Потому середина XIX века была в Великобритании временем демократических процедур без широкой демократической легитимации, однако одновременно там стало распространяться убеждение, что среднему классу (middle classes) суждено играть важную роль в политике[885]. Для преодоления отставания от демократии в США и на местном, и на национальном уровне даже самым политически прогрессивным государствам Европы понадобилось полвека.

Большинство женщин не относились к политически активной части общества. Женское избирательное право в США сначала появилось в 1869 году в штате Вайоминг (в США в целом – лишь в 1920 году); в суверенном государстве – впервые в 1893 году в Новой Зеландии, сначала как право голоса, и только с 1919 года как пассивное избирательное право; это заметили и оценили во всем мире. В Европе Финляндия, тогда еще принадлежащая к Российской империи, стала первой страной, которая установила женское избирательное право, – в 1906 году; за ней последовала Норвегия в 1913‑м; в обоих случаях женщины привлекались в качестве потенциала для националистической легитимации[886]. Движения за женское избирательное право возникли рано и получили сильный импульс там, где шла борьба за мужское избирательное право. Поскольку в Германии последнее в 1867–1871 годах было милостиво даровано сверху, то и суфражизм там оказался слабее, чем, например, в Великобритании[887].