Превыше всего. Роман о церковной, нецерковной и антицерковной жизни

Врач в травмпункте оказался весьма опытным: помимо жертв пьяных драк, одними из основных его клиентов были местные мужики – жертвы собственных циркулярок, бензопил и топоров. Осмотрев своего очередного пациента, он сказал не без удивления:

– А ты парень везучий!

– Вы про меня? – не без иронии, которая вернулась к нему после приема обезболивающего, спросил Святослав.

– А то про кого же! – ответил врач. – Заживут твои пальцы, не боись. Так, слегка задело. Не понимаю, как это ты, с вашей-то циркуляркой, так легко выкрутился…

– То есть все пальцы на месте? – радостно спросил Святослав.

– На месте, на месте… Я уж думал, отнимать придется, а вроде нет – все как будто цело!

Два дня Слава Лагутин пролежал в поселковой больнице, скорее не на лечении, а в своеобразном отпуске, который ему решило дать начальство. С рукой все вроде было не так уж плохо. Но травму именно на Вознесение он воспринял как явный знак Божий.

– Господи, я все понял! – мысленно, а иногда негромко вслух, оставшись наедине, повторял он. «Денег захотел подзаработать! Еще месяц, еще два! Ну вот и получил! Нет, Господи, я все понял! Все!»

Однако очень скоро это покаянное настроение начало меняться. «Рука зажила почти, может, еще до осени поработать? – начал задумываться он. – А там уж и покончу со всей этой лесопилкой… Хоть подзаработаю еще, будет с чем жену встретить…»

На четвертый день пребывания в районной больнице, после обеда, Святослав почувствовал неприятный, изматывающий зуд в пораненных пальцах, которые к тому же начали опухать. Врач, осмотрев руку, сказал, что здесь они ничего сделать не могут и наутро отправят его в областную больницу, в Мангазейск.

Что и было сделано. Поскольку перемещаться он мог самостоятельно, отправка свелась лишь к выписыванию направления, после чего ему коротко объяснили, как дойти до платформы и когда будет ближайшая электричка. В итоге до областной больницы он добрался лишь к пяти вечера, с распухшей ладонью, голодный и измученный неутихающим зудом.

Далее был штурм приемного покоя, отфутболивание из кабинета в кабинет, очереди и, наконец, прием у дежурного врача.

– Ну, что там у вас? – не ответив на вежливое приветствие Святослава, сказал он.

Святослав предъявил справку, выданную ему в районной больнице, и свою руку. Врач бегло, буквально за секунду, ознакомился с бумагой и начал снимать бинты. Когда же этот процесс закончился, его несколько сонное и рассеянное состояние сменилось возбуждением на грани агрессии.

– Почему только сейчас пришли? – почти закричал он на Святослава. – Чего ждали?

– Так ведь… Вчера только… – запинаясь от неожиданной перемены регистра разговора, ответил Лагутин.

– У вас уже заражение пошло! Скорее всего, ампутировать придется!

Святослав почувствовал, что пальцы (включая и те, которые придется ампутировать), похолодели, а в горле образовался ком. Ведь это значит, что он станет калекой, инвалидом! Кстати, священником после этого он тоже не сможет быть…

«Господи, помилуй! – думал он. – Все, вот теперь точно понял!.. Правда, я и тогда так же говорил!.. Господи, вот теперь – теперь обещаю! На эту работу я точно не вернусь!»

Несмотря на обычную загруженность, Святослава немедленно направили в отделение гнойной хирургии, где им также занялись немедленно.

– Доктор, простите… – обратился Святослав к врачу, сосредоточенно возившемуся над его пальцами.

– Да?

– Скажите, пальцы… придется отнимать?

– Не знаю.

– Но…

– Я сказал: не знаю. Может, придется, может, нет. Посмотрим.

После операции Святослава разместили в палате – обычной шестиместной палате, с обшарпанными стенами и годами немытыми окнами, типичной для любой областной больницы на всем постсоветском пространстве. Типичной оказалась и публика: в основном немолодые колхозные и пролетарские мужики с темными, иссеченными морщинами лицами, покрытыми вечным деревенским загаром. На столе лежали дешевые пряники, чайные пакетики и синие томики Евангелия от «Гедеоновых братьев». Один из них Святослав, улегшись на койке, и взял почитать, благо времени было достаточно, а Евангелие он не читал уже очень давно (да и никакого иного чтения все равно не было, не считая разве истрепанных номеров «Спид-инфо»).

Сосед, жилистый мужик лет пятидесяти, лежавший на соседней койке, с интересом пронаблюдал за тем, как Святослав взял здоровой рукой синий томик в мягкой обложке, раскрыл его и начал сосредоточено читать.

– Тут ребята заходили, приносили… – откомментировал он, подразумевая, очевидно, тех ребят, которые принесли Евангелия.

Святослав посмотрел на своего соседа и вежливо кивнул. Тот, по всей видимости, воспринял это как приглашение к разговору.