Прежде, чем их повесят

Определённо. Глокта нахмурился и шагнул через дверь в комнату.

— Говорю же, ничего не осталось! — Она встала, всё ещё спиной к нему. — Или вы в конце концов решили забрать и стул? — Она обернулась, хватая стул за спинку, подняла над головой и с криком бросила в Глокту. Стул врезался в стену у двери, посыпались куски дерева и штукатурки. Одна ножка просвистела мимо лица Глокты и загремела в углу, а остальное упало на пол кучей пыли и обломков.

— Премного благодарен, — пробормотал Глокта, — но я предпочитаю постоять.

— Вы! — Через её спутанные волосы он видел, как глаза у неё расширились от удивления. Лицо Арди стало худым и бледным, чего он раньше не помнил. Её платье было помятым и слишком тонким для холодной комнаты. Она попыталась расправить его дрожащими руками, тщетно пригладила грязные волосы, а потом фыркнула от смеха. — Боюсь, я не очень-то готова к посетителям.

Глокта услышал, что Иней топает по прихожей, увидел, как тот показался в дверях, сжав кулаки. Глокта поднял палец.

— Всё в порядке. Подожди снаружи. — Альбинос скрылся в тенях, и Глокта захромал по скрипящим доскам в пустую гостиную. — Что случилось?

Нос Арди сморщился.

— Похоже, мой отец был совсем не таким состоятельным, как все думали. У него были долги. Вскоре после того, как мой брат уехал в Инглию, их пришли забрать.

— Кто пришел?

— Человек по имени Фаллоу[32]. Он забрал все деньги, но их не хватило. Они забрали блюдо, украшения моей матери, какие уж были. Они дали мне шесть недель найти остальное. Я уволила горничную. Продала всё, что было, но они хотели ещё. Они пришли снова. Три дня спустя. Забрали всё. Фаллоу сказал, мне повезло, что они оставили платье, которое на мне.

— Понимаю.

Она глубоко вздохнула, содрогнувшись.

— С тех пор я сижу здесь, и думаю, как женщина без друзей может раздобыть немного денег. — Она посмотрела ему в глаза. — Я придумала только один способ. Думаю, если бы я была храбрее, то уже занялась бы этим.

Глокта пососал свои дёсны.

— Значит, нам обоим повезло, что вы трусиха. — Он стряхнул плащ с одного плеча, а потом ему пришлось извиваться, чтобы вытащить руку из рукава. Когда это, наконец, удалось, то пришлось переложить трость в другую руку, чтобы наконец стащить его. Проклятье. Даже щедрый жест не могу сделать изящно. Наконец он протянул ей плащ, немного припадая на слабую ногу.

— Вы уверены, что вам он не нужен больше, чем мне?

— Берите. По крайней мере, мне не придётся снова напяливать эту проклятую штуку.

Она слегка улыбнулась.

— Спасибо, — пробормотала она, натягивая его на плечи. — Я пыталась вас найти, но не знала… где вы были…

— Я прошу за это прощения, но теперь я здесь. Больше вам ни о чём не надо беспокоиться. Сегодня вам придётся пойти и остаться со мной. Квартира у меня не большая, но как-нибудь выкрутимся. — В конце концов, в ней будет много места, когда я буду плавать в доках лицом вниз.

— А что потом?

— Потом вы придёте сюда. Завтра этот дом будет в точности как был.

Она уставилась на него.

— Как?

— О, за этим я прослежу. Прежде всего, вас надо согреть. — Наставник Глокта, друг одиноких.

Пока он говорил, она закрыла глаза, и он услышал, как Арди быстро шмыгнула носом. Она слегка покачнулась, словно у неё не хватало уже сил стоять. Удивительно, пока тягости продолжаются, мы можем их терпеть. Но когда кризис заканчивается, вся сила вмиг из нас вытекает. Глокта протянул руку, едва не коснувшись её плеча, чтобы поддержать, но в последний миг глаза Арди открылись, она снова выпрямилась, и он убрал руку.

Наставник Глокта, спаситель юных несчастных женщин. Он провел её в коридор, к сломанной парадной двери.

— Не могли бы вы оставить меня на минутку с моими практиками.

— Разумеется. — Арди посмотрела на него, вокруг больших тёмных глаз виднелись розовые воспалённые круги. — И спасибо вам. Что бы там ни говорили, вы хороший человек.

Глокта подавил желание хихикнуть. Хороший человек? Сомневаюсь, что Салем Реус согласился бы. Или Гофред Хорнлах, или магистр Каулт, или Корстен дан Вюрмс, генерал Виссбрук, посол Излик, инквизитор Харкер или любой из сотни других, сидящих в исправительных колониях по всей Инглии в ожидании смерти. И всё же Арди Вест считает, что я хороший. Странное чувство, и довольно приятное. Как будто я снова человек. Как жаль, что это чувство пришло так поздно.