Принцесса Пустоши

В сборе игл красных кактусов герцог ничего особого не нашел. Те же щиты, те же действия… Разве что Алекс заставлял плотнее сдвигать щиты и сборщики работали в кожаных перчатках. Ну, еще красные кактусы росли на песке, и было их много больше, чем синих, — красные головы торчали не часто, зато до самого горизонта.

Спрашивать, почему караванщики так беспечно занимаются своим делом, Арлей не стал. И так понятно, что жить с такими соседями, как кактусы, не менее чревато, чем рядом с полем черных пионов.

Герцог дополнил путевые записки и добрался до описания правил сбора игл синих кактусов, когда услышал шорох. А оторвавшись от дневника, прямо перед собой увидел Ритару и целый набор чувств в ее глазах: удивление, ужас, надежда…

— Что случилось, Рита? — спросил Арлей.

Но она не ответила, а опустилась на колени и склонила голову.

— Тебе плохо?!

Рита всхлипнула и тихо произнесла:

— Нет, мой господин…

— Ты чего несешь? — растерялся герцог.

— Но… Вы купили меня… И теперь я ваша раба…

— А ну-ка встань! Какая, Пустошь мне в ребро, «раба»?! Ты моя подданная! И была ей с рождения! А еще я не предаю тех, кто спас мне жизнь… Вставай.

Рита поднялась на ноги и с недоверием посмотрела на Арлея.

— Правда? Но Реток сказал, что кочевники никогда не напали бы на вас…

— Да? Там мне так не казалось… — И рассмеялся: — Немного огня было совсем не лишним!

— Вот вы опять надо мной смеетесь, а я так боялась, что вас убьют!

«Какая странная девочка! — подумал Арлей. — Страх того, что убили бы нас — помнит, а то, что сама едва на жаркое не пошла — забыла?!» Но вслух, понятно, сказал совершенно другое:

— Значит, так! Никого не убили — всем повезло! И ничего не изменилось! Ну, кроме того, что ты теперь не товар, а твоего отчима я…

— Не надо! — жалобно попросила Рита. — Если бы не он, то я… Никогда бы… Но вы же заплатили за меня! Так?

— Да, — согласился герцог. — И я сделал бы это для любого своего подданного.

— Да? — скорее выдохнула, чем сказала Ритара, и подбородок ее задрожал. — Мне можно идти?

— Иди…

Ритара убежала, а герцог почесал кончик носа и пожал плечами:

«Как это получается? Что бы я ни сказал — она в слезы! Нет… Что-то не так с вами, Дэйран Арлей!»

И на герцога накатила тоска. И злость на самого себя. Ведь сколько уже в склепе родовом могилу жены не посещал? А ведь до отъезда — дня не было, чтобы утром и вечером…

И, главное, зачем он отправился в Пустошь? От чего бежал? От приказа короля? Глупо! От женитьбы? Еще глупее! Женился бы на ком угодно и все дела! Хоть на графине Тукань! Заодно и король зубами поскрипел бы! Только вот дочери расстроятся… Но главное! Сразу после свадьбы смылся бы в замок по важным делам… А жена — будь она хоть та же Тукань! — пускай при дворе сама себя развлекает! И все довольны!

Глупо…

Глава 11. Пьяный маг

Я в науках призрачный скиталец

С формулами сложными на «ты» —

Если водку наливать «на палец»,

To зависит все от частоты.

В комнату управления Арлей заявился злой на себя и весь мир. Нахлобучил шлем и зарычал:

— Это что еще за танцы?!

— Так думаю, что это гиены Пьяного мага, — ответил Реток. — Вон и крепость его…

До крепости оставалось меньше километра, а метрах в ста перед караваном кружился странный хоровод: с десяток шипастых гиен на задних лапах с выпученными глазами и вываленными наружу синими языками.

— Почему не прикончил их?! — возмутился герцог. — Немедленно!

— Невозможно, Дэйран. — Конюх с тревогой посмотрел на своего господина. — Пьяный маг всегда сам отключает орудия караванов. Да и давно спокойно вокруг…

— Спокойно только в склепе! А ну-ка дай мне коробку огнеплюя!

— Но, Дэйран…

— Дай!

Перечить Реток не решился. To, что Рита пошла зачем-то к герцогу, он знал, но не мог взять в толк — чем это она могла так разгневать Дэйрана? А то, что герцог неимоверно зол, было очевидно. Там, где и одного снаряда было достаточно с верхом, он потратил три…

И тут же ожили раструбы над панелью управления:

— Это какой пустошный слизень моих зверюшек посмел спалить?!! Да я не знаю, что сейчас сделаю! Ик! — Обладатель грозного голоса икнул еще пару раз и тихо пробормотал: — Я же заблокировал орудия на повозках? Или нет?..

— Если ты, кусок крисла, не знаешь, что сделаешь, так заткнись и подумай! Чтоб потом не жалеть!

— Вот что! — взревел собеседник герцога. — Ты пожалеешь, что стал караванщиком!

— Я же предлагал подумать, — холодно усмехнулся Арлей. — Подумай, о чем пожалеешь ты…

Этот наполненный глубоким содержанием разговор они продолжили уже после того, как караван вошел в крепость. Герцог, конечно же, отметил, что на момент выхода караванщиков из повозок и смотрителя во двор ворота оставались открытыми… Но крепость была вне его власти, и Арлей плевать хотел на подобные нарушения правил.

— И кто же из вас тот умник, который убил моих песиков, прервал эксперимент и посмел оскорблять меня?! Меня! Величайшего и могущественнейшего мага этой крепости! Выходи! Или я уничтожу всех!

— Это я спалил твоих уродцев! — Герцог Арлей сделал два шага к смотрителю и добродушно улыбнулся: — Скажи, смотритель, а в чем твое величие?