Прокачайся! Как применять спортивную психологию в работе и менеджменте

Летом 2013 года Израиль охватила очередная волна истерии, вызванная распространением полиовируса (первая наблюдалась в 1949–1953 годах, вторая – в 1988 году). На этот раз Министерство здравоохранения решило провести кампанию по массовой вакцинации детей, в которой принимал участие даже президент Шимон Перес. Тем не менее эта кампания вызвала широкий общественный резонанс. Многие израильтяне верили в «теорию заговора» и считали, что оснований для такой масштабной вакцинации нет и что все это происки фармацевтической индустрии, желающей набить себе карманы. Они не только подвергали сомнению эффективность вакцины, но и не исключали ее опасность для детей. Такая реакция не была чем-то из ряда вон выходящим – по крайней мере, для меня, – так как подобные феномены достаточно широко наблюдались и изучались в контексте так называемой «предубежденности бездействия», хотя и в случаях с другими заболеваниями.

Предубежденность бездействия означает склонность считать действие более опасным, чем бездействие. В 1990-е годы группа ученых из медицинской школы Перельмана Пенсильванского университета во главе с профессором Дэвидом Ашем исследовала предубежденность бездействия в отношении вакцинации от коклюша. Основанием послужили результаты предыдущих исследований, свидетельствующие в пользу этого феномена. Чтобы изучить роль предубежденности бездействия в принятии родителями решения о вакцинации детей – прививать (действие) или не прививать (бездействие), – участникам исследования было предложено выполнить специально разработанный тест и ответить на ряд вопросов, касающихся вакцины и заболевания. Полученные данные показали, что предубежденность бездействия играла решающую роль в отказе от вакцинации – намного большую, чем убежденность в риске подобных мероприятий.

Приведу вам простой числовой пример этого вида предубеждения. Предположим, вы являетесь главой государственного органа по лицензированию лекарственных средств и вам необходимо принять решение по новому препарату для пациентов, признанных неизлечимо больными. В краткосрочной перспективе 80 процентов этих пациентов выздоровеют, но остальные 20 умрут от побочных эффектов. Как бы вы поступили? Большинство из нас интуитивно не одобрят такой препарат, считая, что смерть каждого пятого пациента не стоит мгновенного облегчения страданий и продления жизни 80 процентов других больных. Это, конечно, идет вразрез с принципом максимизации полезности, поскольку с экономической точки зрения такое решение не является рациональным.

Аналогичные сомнения испытывают и родители по поводу вакцинации своих детей, несмотря на очевидное и существенное снижение риска заболевания у привитых людей. Профессора психологии Плана Ритов из Еврейского университета в Иерусалиме и Джонатан Барон из Университета Пенсильвании провели целый ряд исследований на эту тему, используя похожую идею 80:20, и выяснили, что участники отказывались вакцинировать (гипотетического) ребенка в тех случаях, когда вакцинация могла привести к смерти – даже если такая вероятность была значительно ниже смертности в случае заболевания. Другими словами, Ритов и Барон в очередной раз подтвердили гипотезу, что люди склонны считать действие более вредным и опасным, чем бездействие.

В 1995 году я получил должность профессора в школе (сегодня это факультет) менеджмента Университета имени Бен-Гуриона. Декан, профессор Авраам Мерец (настоящий хоккейный фрик), оказал мне помощь в поиске партнеров по исследованию и, в частности, порекомендовал старшего преподавателя этого университета Плану Ритов. Тогда я не знал, кто это, но, будучи новоиспеченным сотрудником, решил последовать совету декана и постучался в ее дверь.

Плана была со мной очень любезна и сказала: «Да, я о вас слышала», а потом добавила, что спорт – это скорее прерогатива ее мужа (Якова, выдающегося профессора статистики Еврейского университета). Я вкратце обрисовал цель своего визита и предложил провести какое-нибудь «дешевое» (в смысле, не требующее особых усилий) совместное исследование, если у нее есть время, желание и тема. Плана согласилась и дала мне свои последние статьи по предубежденности бездействия.

Честно говоря, я не вникал во все детали и тонкости (Плана по образованию математик), но, что самое главное, я увидел возможность решения проблемы, над которой бился много лет – пенальти. Как вы помните, мой интерес к этой теме возник в 1974 году (в исследованиях я «марафонец»). Какую же возможность я увидел? Дело в том, что исследования Планы затрагивали проблему выбора альтернатив: действовать (вакцинировать) или избегать действия (не вакцинировать), по аналогии с моей проблемой пенальти: вратарь может действовать (прыгать) или избегать действия (не прыгать).