Читаем Прощай, оружие! полностью

She smiled and waved.Она улыбалась и махала рукой.
The carriage went up the street, Catherine pointed in toward the archway.Экипаж покатил по улице. Кэтрин указывала пальцем в сторону навеса.
I looked, there were only the two carabinieri and the archway.Я оглянулся; там был только навес и двое карабинеров.
I realized she meant for me to get in out of the rain.Я понял, что она хочет, чтобы я спрятался от дождя.
I went in and stood and watched the carriage turn the corner.Я встал под навес и смотрел, как экипаж сворачивает за угол.
Then I started through the station and down the runway to the train.Потом я прошел через здание вокзала и вышел к поезду.
The porter was on the platform looking for me.На перроне меня дожидался швейцар.
I followed him into the train, crowding past people and along the aisle and in through a door to where the machine-gunner sat in the corner of a full compartment.Я вошел за ним в вагон, протолкался сквозь толпу в проходе и, отворив дверь, втиснулся в переполненное купе, где в уголке сидел пулеметчик.
My rucksack and musettes were above his head on the luggage rack.Мой рюкзак и походные сумки лежали над его головой в сетке для багажа.
There were many men standing in the corridor and the men in the compartment all looked at us when we came in.Много народу стояло в коридоре, и сидевшие в купе оглянулись на нас, когда мы вошли.
There were not enough places in the train and every one was hostile.В поезде не хватало мест, и все были настроены враждебно.
The machine-gunner stood up for me to sit down.Пулеметчик встал, чтоб уступить мне место.
Some one tapped me on the shoulder.Кто-то хлопнул меня по плечу.
I looked around.Я оглянулся.
It was a very tall gaunt captain of artillery with a red scar along his jaw.Это был очень высокий и худой артиллерийский капитан с красным рубцом на щеке.
He had looked through the glass on the corridor and then come in.Он видел все через стеклянную дверь и вошел вслед за мной.
"What do you say?" I asked.- В чем дело? - спросил я.
I had turned and faced him.Я повернулся к нему лицом.
He was taller than I and his face was very thin under the shadow of his cap-visor and the scar was new and shiny.Он был выше меня ростом, и его лицо казалось очень худым в тени козырька, и рубец был свежий и глянцевитый.
Every one in the compartment was looking at me.Все кругом смотрели на меня.
"You can't do that," he said. "You can't have a soldier save you a place."- Так не делают, - сказал он. - Нельзя посылать солдата заранее занимать место.
"I have done it."- А вот я так сделал.
He swallowed and I saw his Adam's apple go up and then down.Он глотнул воздух, и я увидел, как его кадык поднялся и опустился.
The machine-gunner stood in front of the place.Пулеметчик стоял около пустого места.
Перейти на страницу:

Все книги серии Хемингуэй, Эрнест. Романы

Прощай, оружие!
Прощай, оружие!

После окончания учебы в 1917 г. Хемингуэй хотел вступить в армию, чтобы участвовать в первой мировой войне, однако из-за травмы глаза призван не был и вместо этого в 1917–1918 гг. работал корреспондентом в канзасской газете «Star». Шесть месяцев спустя он уезжает добровольцем в воюющую Европу и становится шофером американского отряда Красного Креста на итало-австрийском фронте, где в июле 1918 г. получает серьезное ранение в ногу, несмотря на которое сумел доставить раненого итальянского солдата в безопасное место. За воинскую доблесть Х. дважды награждался итальянскими орденами. Находясь на излечении в госпитале, Х. влюбляется в американскую сестру милосердия; через десять лет эта любовная история, а также военный опыт легли в основу его романа «Прощай, оружие» («A Farewell to Arms», 1929).Одна из самых удачных работ Хемингуэя, роман «Прощай, оружие!» – история любви на уровне отдельно взятых судеб, но также и повествование о поиске смысла и уверенности в мире.

Эрнест Миллер Хемингуэй

Языкознание, иностранные языки

Похожие книги

Структура и смысл: Теория литературы для всех
Структура и смысл: Теория литературы для всех

Игорь Николаевич Сухих (р. 1952) – доктор филологических наук, профессор Санкт-Петербургского университета, писатель, критик. Автор более 500 научных работ по истории русской литературы XIX–XX веков, в том числе монографий «Проблемы поэтики Чехова» (1987, 2007), «Сергей Довлатов: Время, место, судьба» (1996, 2006, 2010), «Книги ХХ века. Русский канон» (2001), «Проза советского века: три судьбы. Бабель. Булгаков. Зощенко» (2012), «Русский канон. Книги ХХ века» (2012), «От… и до…: Этюды о русской словесности» (2015) и др., а также полюбившихся школьникам и учителям учебников по литературе. Книга «Структура и смысл: Теория литературы для всех» стала результатом исследовательского и преподавательского опыта И. Н. Сухих. Ее можно поставить в один ряд с учебными пособиями по введению в литературоведение, но она имеет по крайней мере три существенных отличия. Во-первых, эту книгу интересно читать, а не только учиться по ней; во-вторых, в ней успешно сочетаются теория и практика: в разделе «Иллюстрации» помещены статьи, посвященные частным вопросам литературоведения; а в-третьих, при всей академичности изложения книга адресована самому широкому кругу читателей.В формате pdf А4 сохранен издательский макет, включая именной указатель и предметно-именной указатель.

Игорь Николаевич Сухих

Языкознание, иностранные языки
Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука