Простудятся в траве босые осы…

Чувство долга меня тяготит.
Долг перед временем (время сажать картошку),
Перед собой (ухо болит – отит!
Капаю тёплый спирт:
В ухо – чуть-чуть,
Внутрь – по столовой ложке).

Долг перед прошлым, которое вовсе и не старо,

А скорее наоборот, ещё и не утвердилось,
Перед любовью к стране, которая утомилась
От этой любви и забыла про
Геометрию, географию, вообще – про г е о,
И ушла, и пошла налево,
И собой торгует где-то на стороне…

Ну а мне, нам с тобой, нам хватает вполне –

По чуть-чуть, по столовой ложке:
Удобрять буряк и пасти картошку,
Поливать укроп, сельдерей, спаржу,
Вообще, заниматься простым, неказённым делом,
И признав долги, которые ты не делал,
Завершить свой день обретеньем ночи,
Где всё явное проще, верней…
А впрочем,

О ночах

Я потом скажу…

* * *

Распутица.
Не по себе сегодня
Мне от дождей и серой темноты.
Мне – по тебе…
Распутица и сводня,
Весна-красна до наглой наготы
Раздела всё –
И зимнюю дорогу,
И сад в окне, и щебень под окном,
И дом на слом,
Где всё почти вверх дном
Для нас с тобой,
Где страсть к итогам, крохам
Разумного, сводила всё потом,
Чуть позже, к торопливому нищанью
Души, непониманью тишины

И к мутным,

Жадным выплескам весны –
Как сводкам нескончаемой войны
Любви – с самой собой –
За выживанье.

* * *

Памяти Тамары

Пишу письмо – давно тебе пишу –

На кисее дождя, в линованной тетради
Трамвайных улиц, истинности ради
Все мелкие детали привожу.

Почтовый дилижанс куда-нибудь

Его свезёт. Мне адрес неизвестен.
Но лошадям овса, вознице – песен
И мудрости достанет на весь путь.

А впрочем, торопиться ни к чему,

Поскольку – зимний дождь,
И мостовая
Скользит, звенит, подковы обрывая
У лошадей почтовых,

И уму

Непостижима дикость расстоянья,
Что вдруг легло меж нами…
И стоянье
В очередях, где прошлогодний снег
Дают задаром (было бы желанье
Его спросить) – бессмысленно:
Он – снег.

Он знает срок, он снег,

Он изначально
Нам неподвластен –
Здесь, тем паче – там…
И по заросшим силовым полям
Петляя дилижанс, как будто впрямь
Он тягло и возница,
И в звучанье
Его рожка – сиротство бытия,

Где сам не зная, сберегаю я

И мокрядь луж,

И кисею дождя.

* * *