Против течения. Десять лет в КГБ

Через секунду у дверей комнаты расположились двое военных — для охраны меня. Я ждал. Время тянулось бесконечно долго, царили молчание и напряженность — я ждал. Почему так долго? Черт подери!

Через полчаса дверь открылась и появился джентльмен аристократического вида.

— Подождите в коридоре, пожалуйста, — сказал он охранникам. Потом, повернувшись ко мне с вежливой улыбкой, представился: — Меня зовут Роберт. Ну, так чем я могу быть вам полезен?

— Не сочтите за невежливость, — сказал я, — но не могли бы вы показать мне ваши документы? Мне необходимо знать, кто вы.

Он извлек из кармана бумажник и показал мне служебное удостоверение. На меня нахлынула волна облегчения, и наконец-то я выговорил слова, которые так часто произносил про себя:

— Я не только корреспондент „Нового времени”. Я еще и майор КГБ и прошу США предоставить мне политическое убежище.

Роберт был ошарашен.

— О Боже? — воскликнул он. — Я, конечно, слышал ваше имя, но и представления не имел о том, что вы работаете в КГБ. А мне ведь надлежит знать всех офицеров КГБ в Токио. — Он помолчал с выражением крайнего изумления на лице, а потом спросил: — Как вы можете подтвердить сказанное, мистер Левченко?

— У меня с собой нет никаких документов, — ответил я, и голос мой показался мне самому лишенным всяких эмоций, чуть ли не равнодушным. — К тому же и времени у меня тоже нет. Мне угрожает, как вы понимаете, опасность, и с каждой минутой она все серьезней.

— Да, я вас понимаю… Мне надо сообщить обо всем этом в Вашингтон. Мы должны действовать наверняка… Вы понимаете? Так что попытайтесь облегчить мою задачу. Кто сейчас советский резидент?

— Олег Гурьянов.

— А кто был до него?

— Дмитрий Ерохин.

— Кто в данное время начальник Линии ПР?

— Крармий Константинович Севастьянов. Кстати говоря, ему не нравится его имя — оно от слов „красная армия”.

— Пользуется ли он каким-то другим именем?

— Да. Он просит, чтобы друзья звали его Романом.

— Почему именно Романом?

— Понятия не имею.

— Вы знаете Владимира Пронникова?

— Да.

— Что он из себя представляет? Опишите его.

— Это самый опасный сукин сын во всем КГБ.

— Отлично? Хорошо сказано? — Роберт расплылся в улыбке. — Теперь я вас оставлю ненадолго — мне надо бежать в посольство. Не беспокойтесь. Я скоро вернусь.

И снова потянулось ожидание — еще более напряженное, чем прежде. Вот теперь-то, подумал я, и выяснится, инфильтрована американская разведка или нет. Если этот Роберт двойной агент, он просто-напросто передаст меня в руки КГБ. Не стану врать: именно такая возможность и пугала меня в тот момент.

Минут через двадцать пять Роберт вернулся — очень быстро, учитывая ту массу дел, которые, как я знал, ему надо было утрясти. На этот раз вместе с ним был еще один американец. Я впился взглядом в лицо Роберта, пытаясь хоть что-то угадать, но, увы, не преуспел в этом. Снова попросив охранников выйти в коридор, он повернулся ко мне. Лицо его было серьезным.

— Соединенные Штаты Америки предоставляют вам политическое убежище, — абсолютно формально и торжественно провозгласил он.

Меня окатила волна облегчения при этих словах.

— Большое спасибо, — сказал я. — Я вам крайне признателен, но кое-что все же беспокоит меня. Мы ведь с вами знаем, что японцы, если захотят, могут причинить нам массу хлопот. Если я не окажусь за пределами Японии до того, как КГБ обнаружит мое исчезновение, Советы начнут оказывать невероятной силы давление на японское правительство. Так что крайне важно, чтобы я убрался отсюда как можно скорее. Дайте мне возможность просто исчезнуть. Доставьте меня на вашу авиабазу в Ацуги и отправьте оттуда самолетом куда угодно — лишь бы за пределы Японии!

— Я с вами согласен и сделаю все возможное. Но решение, как вы понимаете, зависит не от меня. А сейчас пойдемте отсюда.

Мы беспрепятственно покинули отель и подошли к машине, совершенно заурядной, не бросающейся в глаза. Роберт сел за руль. Мне понравилось, как он петлял по улицам, проверяя, нет ли слежки, — делал он это с добросовестностью профессионала. Наконец, мы въехали в фешенебельный пригородный район, Роберт запарковал машину, и, пройдя четыре или пять кварталов, мы оказались перед большим особняком, отгороженным от улицы садом. Нac встретила какая-то женщина неопределенного возраста.

— Заходите, Роберт, — сказала она моему спутнику — Давненько вас не было видно.

Сегодня я не один, — сказал Роберт и, обернувшись ко мне, добавил: — Эта дама — наш друг, причем хороший ДРУГ.

— Ужин вот-вот будет готов, — сказала хозяйка. — Но вы еще успеете сполоснуть руки и что-нибудь выпить. Давайте я покажу вам вашу комнату. — Она отвела нас в удобную комнату, проверила, на месте ли полотенца и ушла, еще раз напомнив, что ждет нас к ужину.

Потом был аперитив и отличный ужин, после которого наша хозяйка испарилась — больше я никогда ее не видел.

Вскоре появился тот американец, что был вместе с Робертом в отеле.

— Я припрятал вашу машину, — сказал он мне. — Теперь она у черта на куличках — в другом конце Токио. Вернуть вам ключи?

— Они мне не понадобятся.

Американцы рассмеялись.