Психологический рисунок личности, или Как разбираться в людях

Паранойяльный – человек творческий. Со своей спецификой. Паранойяльное творческое мышление зависит от организации мыслительного ассоциативного ряда. Он недостаточно широк. И сужен направленностью личности паранойяльного. Например, эпилептоид на слово «верная» даст стандартную ассоциацию «жена»: «верная жена». Шизоид быстро отреагирует, допустим, словом «гибкость» или словами «масть», «эмоция». Связи между вспомнившимися словами есть, но нежесткие: «верная гибкость» (не подводящее человека качество), «верная масть» (в картах), «верная эмоция» (то есть адекватная). Паранойяльный же ответит что-нибудь вроде: «верная политика», «верная мысль», «верная рука», то есть в духе его политических революционных интересов.

Творческое мышление паранойяльного человека – целеполагающее, оно работает на цель, а сам процесс мышления, его «побочные» продукты для него не интересны, он отбрасывает их, коль скоро они противоречат его целевой идее, в то время как именно они, может быть, и были бы более продуктивны. Может статься, он потрудится опровергнуть противоречащую идею, но не станет разрабатывать ее из интереса, как это сделает шизоид, которому важен не результат, а процесс.

Паранойяльному важен результат, а не процесс.

Процесс творческого мышления у паранойяльного носит как бы принудительный характер. Все подгоняется под основополагающий тезис. Вот шизоид – тот свободно творит, как птичка поет, бессистемно, он парит на абстрактной высоте.

Мышление паранойяльного обычно достаточно последовательное и одностороннее. Он копает глубоко в одной точке, понятно, в той, которая ему интересна и в которой и нужно копать для достижения поставленной цели. Здесь он сходен с эпилептоидом, с той, впрочем, разницей, что эпилептоид целей не формулирует, а осуществляет цели, поставленные ему кем-то со стороны, скорее всего, паранойяльным лидером. При этом эпилептоид копает менее глубоко, но в нескольких местах.

Паранойяльный ставит цели и перед собой, и перед людьми, принадлежащими к другим психотипам. Ему удается вести их за собой, если они сами не принадлежат к «святая святых» психотипов – паранойяльному; эти упираются и, искры из-под копыт, тянут в другую сторону, в свою.

Подобно эпилептоиду, паранойяльный видит мало альтернативных вариантов. Только свою полюбившуюся ему мысль. Он закрыт к мыслям со стороны. И если другие люди указывают ему на противоречия, он отмахивается от них. Его логика искажается его психологией. Паранойяльный может выкручивать логике руки с помощью софизмов (осознанных мыслительных подтасовок) и паралогизмов (неосознанных мыслительных подтасовок). И, в отличие от истероида или гипертима, которые просто пренебрегают тем, что их уличили в логической передержке, он выкручивается, чтобы сохранить свое лицо. Поэтому в отношениях с ним ничего не надо подразумевать, а надо все проговаривать, договаривать и договариваться. Если договорились, то ему труднее будет вывернуть руки логике; но договор лучше записать, причем так, чтобы исключить противоречия в его толковании. Потому что любые противоречия паранойяльный толкует в свою пользу.

В чем-то он выигрывает в наших глазах: целеустремленность тоже чего-то стоит. Но и проигрывает: потому что решение проблемы, может быть, совсем не «впереди», а «слева», но он уперся и «вперед, друзья, вперед, вперед, вперед». Зажигательная песня, пронимает. Но нельзя же так – только вперед. Пусть хотя бы «вперед и вверх» (как у Высоцкого: «вперед и вверх, а там: ведь это наши горы…»). А вообще-то и вправо надо бы посмотреть, и назад не грех оглянуться.

Цели паранойяльного всегда связаны с какими-то идеями. А вот своих идей у паранойяльной личности не так много, так что, повторим, приходится заимствовать их у шизоидов. Это шизоиды – генераторы идей. А паранойяльный облюбовывает три-четыре идеи шизоидного автора, цитируя или не цитируя его, а иногда трансформирует идею достаточно радикально, до неузнаваемости. Но почти всегда мысль асоциально мыслящего шизоида паранойяльный переводит в социально значимую плоскость, и в конце концов эта мысль приводит к каким-то социальным переменам. Ну, например… Гегелевскую триаду «тезис – антитезис – синтез» Маркс превратил в триаду «первобытный коммунизм – классовое общество – марксов социализм-коммунизм». Ну, а уж социализм надо строить, обязательно отряхнув прах старого мира с наших ног. И вот появляется понятие «могильщик капитализма» и т. п. Гегель таки – шизоид, а Маркс, так уж получается, паранойяльный. А эпилептоид с истероидными включениями Энгельс переводил Маркса с немецкого на немецкий для широкой публики, для «масс» (по паранойяльной терминологии).