Читаем Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии (сборник) полностью

Понятие отраженной субъектности выражает собой особое внутреннее движение сознания и деятельности человека, осуществляющего отражение. Перед нами смысловая форма репрезентации одного человека другому, выступающая как движение преобразования жизненных отношений к миру последнего. В этом движении непосредственно выявляется причинность первого по отношению ко второму, его субъектность как “авторствование” (см. подробнее об этом в Петровский , 1992; 1996)

Я как причина

Я – это индивид, отражающийся в себе самом как субъект. “Можете всегда положиться на убийцу в отношении затейливости прозы”, – иронизировал В.Набоков. Вполне возможно, что предложенная здесь дефиниция слишком затейлива. Но она схватывает по-настоящему важные характеристики Я (без чего наше дальнейшее исследование Я как свободной причинности было бы лишено смысла). Так, согласно традиционному пониманию, Я неотделимо от телесности индивида (“Душе грешно без тела, как телу без сорочки…”; “Дано мне тело – что мне делать с ним, таким единым и таким моим?.. Я и садовник, я же и цветок…”). Подчеркивая, что Я индивида – это “он сам” в своей отраженности, мы, таким образом, обозначаем (или, если относиться к этому как аргументу в полемике, предъявляем) телесную образующую Я вполне осязаемо. Наше Я рассматривается обычно как субъективная образующая физической и психической жизни. Не редуцируя Я лишь к субъективному, мы отмечаем их нераздельность, ибо субъектность индивида выступает здесь в своей отраженности (формы такой отраженности мы рассмотрим чуть позже). Принято считать Я активным . Но и этот момент предусмотрен дефиницией Я : Я индивида рассматривается как субъектная форма тождества отражаемого и отраженного. Тем самым подчеркивается самопричинность индивида в Я (ведь отраженность должна заключать в себе то, что существенно в отражаемом, а это в данном случае способность быть “причиной себя”).

Итак, если Я есть форма существования субъектности индивида, то каковы ее основные “образующие”, и что могло бы придать ей характер causa sui ?

Causa sui как психологическая реальность

Философия свободной причинности по отношению к психологии напоминает алгебраическое уравнение, характер которого предполагает четыре возможных решения – четыре “корня” в ответе на вопрос о психологической природе causa sui . Согласно принятым нами условиям, “корни” решения должны отвечать четырем аристотелевским причинам (“материальной”, “формальной”, “действующей”, “конечной” – см. далее), и каждая, в сочетании с другими, должна обнаружить в себе возможность самовозврата, придающего ей значение свободной причины .

В качестве искомых “корней” уравнения могут быть выделены четыре ипостаси Я индивида: “Имманентное Я ”, “Идеальное Я ”, “Трансцендентальное Я ” и “Трансфинитное Я ” (см. схему).

Каждая из названных ипостасей Я реализует в себе, согласно нашему предположению, одну из четырех аристотелевских причин, и вместе с тем, каждая могла бы быть возведена в ранг causa sui .

Перейти на страницу:

Все книги серии Фундаментальная психология

Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии (сборник)
Психология с человеческим лицом. Гуманистическая перспектива в постсоветской психологии (сборник)

Перед вами – первая отечественная книга, посвященная модному в последнее десятилетие и безусловно важному, но при этом недостаточно осмысленному в своих методологических основаниях подходу в академической и прикладной психологии – гуманистической психологии.Слово "гуманизм" сегодня во многом обесценено, во-первых, его демагогически-идеологической трактовкой на протяжении многих десятилетий и, во-вторых, объективной ситуацией в послеперестроечной России, лишившей людей привычного образа жизни, приведшей многих к утрате ценностных ориентиров, к потере изрядной доли веры в человека. Впору вспомнить определение "ближний" из "Словаря Сатаны" Амброза Бирса: "Это человек, которого нам предписано любить как самого себя, и который делает все, чтобы заставить нас ослушаться".Однако, если вспомнить этимологию слова "гуманизм", прямо происходящего от слова "человек", нельзя не признать вполне закономерным возвращение к человеку именно сейчас, когда общественное сознание, пройдя путь от образа человека-винтика к образу человека-фактора, продолжает движение к новому, точнее, хорошо забытому старому образу – образу человека-личности. Этот образ человека во всей полноте своих специфически человеческих проявлений, начинает активно завоевывать общественное признание, хотя эта борьба отнюдь не завершена. Тем не менее, это дает нам право говорить о гуманистическом ренессансе в обществе. Одним из его проявлений выступает, в частности, резкое изменение отношения к религии, которая стала объектом не только признания и интереса, но и моды. Модной стала и психология, спрос на которую растет не по дням, а по часам.Напрашивается вопрос: а возможна ли вообще негуманистическая психология человека, не является ли словосочетание "гуманистическая психология" тавтологией? Для ответа на этот вопрос следует вернуться к истории ее возникновения, которая отчасти нашла отражение в статьях, включенных в этот сборник.

Коллектив авторов

Психология и психотерапия

Похожие книги

Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты
Так полон или пуст? Почему все мы – неисправимые оптимисты

Как мозг порождает надежду? Каким образом он побуждает нас двигаться вперед? Отличается ли мозг оптимиста от мозга пессимиста? Все мы склонны представлять будущее, в котором нас ждут профессиональный успех, прекрасные отношения с близкими, финансовая стабильность и крепкое здоровье. Один из самых выдающихся нейробиологов современности Тали Шарот раскрывает всю суть нашего стремления переоценивать шансы позитивных событий и недооценивать риск неприятностей.«В этой книге описывается самый большой обман, на который способен человеческий мозг, – склонность к оптимизму. Вы узнаете, когда эта предрасположенность полезна, а когда вредна, и получите доказательства, что умеренно оптимистичные иллюзии могут поддерживать внутреннее благополучие человека. Особое внимание я уделю специальной структуре мозга, которая позволяет необоснованному оптимизму рождаться и влиять на наше восприятие и поведение. Чтобы понять феномен склонности к оптимизму, нам в первую очередь необходимо проследить, как и почему мозг человека создает иллюзии реальности. Нужно, чтобы наконец лопнул огромный мыльный пузырь – представление, что мы видим мир таким, какой он есть». (Тали Шарот)

Тали Шарот

Психология и психотерапия
Психология взрослости
Психология взрослости

Психология зрелости и психология старости — два раздела психологии взрослости, которым посвящена уникальная книга профессора Е. П. Ильина. Учебное пособие охватывает широкий круг актуальных вопросов, среди которых социально-психологические аспекты зрелого и старческого возраста, разновидности зрелости и ее влияние на профессионализм, «бальзаковский возраст», экзистенциальное акме, социальные функции взрослых, старение как процесс и его профилактика, а также многие другие. В конце пособия вы найдете полезные методики и подробный библиографический список.Издание предназначено для психологов, врачей, педагогов, социологов, представителей смежных специальностей, а также студентов вузовских факультетов соответствующих профилей.

Евгений Павлович Ильин

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука