Птичка-в-клетке (СИ)

Энгватар останавливал кровь, текущую из разбитого носа, и в общий кавардак старался не соваться. Внизу Эйлианта и правда было кому встретить.

Начавшаяся было потасовка стихла, Март висел на Лагортале, мешая сражаться, а все остальные не-умаиар в замешательстве замерли.

Фуинор же был доволен. Вчера он намеренно договорился с Линаэвэн об этой ночи только ради того, чтобы в нужный час привести сюда Эйлианта и показать ему идиллию: как его товарищи тепло общаются с врагами. И все прошло так, как было задумано. А когда феаноринга вернут в подземелье, Больдог покажет эльфу контраст…

— Кажется вечер закончен, — вздохнул Волк. — Мне жаль, что так вышло, но вряд ли теперь удастся продолжить песни и разговоры.

Бэрдир не подавал вида, как сильно задет не столько словами Эйлианта, сколько тем, что ради его защиты связал себя обещанием и теперь… не мог действовать как воин. И тем, что оказался в такой ситуации.

— Еще прежде, — сдержанно и отстранённо произнес Бэрдир, — когда я был в гостях у Гортхаура, привели Эйлианта. Не Лаирсула, который не ударил бы, не тебя, Линаэвэн. Тогда меня ещё ставили перед выбором, чтобы я сам велел его связать.

Лагортал промолчал, услышав это. Лишь перевёл на Саурона пристальный взгляд, словно вопрошая. И они, и Линаэвэн не могли не думать — как Эйлиант, что удалось ему. Волк посмотрел в глаза Лагортала в ответ:

— А еще ранее в тот день я допрашивал Арохира и Нэльдора, — или эльф не знает, кто он, Волк, такой? Или Лагортал получил с тех пор мало подтверждений, что теперь все иначе, или Волк недостаточно старался? Он не собирался оправдываться, говорить, что не виноват, что это Энгватар привёл сюда феаноринга… но что-то сказать все же было надо. — В подземелье осталось всего двое. Эйлиант и Кирион. Полагаю, Эвег надеялся, что, глядя на своих старших товарищей, юный феаноринг согласится покинуть тюрьму и больше не возвращаться к допросам. Ты свидетель, Лагортал, я делаю, что могу. Но я не могу просто так отпустить пленников.

Фуинор лишь смеялся про себя, слушая Вожака, а Эвег отвел взгляд. Он остро захотел, чтобы ему и правда было куда уйти…

— Да, я не мог бы ждать от тебя большего, чем ты делаешь, — ответил Лагортал Саурону. Не того же, что умайа полностью переменится в считанные дни? Плохо было другое… он сейчас не мог помочь Эйлианту, как должно. Ведь он не ударил Фуинора по-настоящему, пытался скорее остановить его, а не причинить вред. Хорошо ли внезапно напасть на тех, с кем только что пил вино, пел песни, кто доверяет тебе и делает многое ради тебя? …А когда придут нолдор отбивать крепость, будет то же?! — Нам нужно поговорить с тобой.

— Хорошо, Лагортал. Тогда пойдём и поговорим, — Волк обвел взглядом собравшихся, ободряюще улыбнулся Марту. — А вам, остальным, пора по комнатам.

Линаэвэн была взволнована и думала об Эйлианте, однако, она не могла не заметить того, как Саурон обращался с Лагорталом. Совсем не так, как с ней, Нэльдором и Ламмионом в гостях, или как с Бэрдиром.

Саурон не сказал ничего о действиях Лагортала, зато ответил на безмолвный взгляд, и в этом ответе слышалось: «Сейчас всё не так…» И ей, на её выпад, не ответил угрозой наказания кого бы то ни было. Из-за Марта — или из-за Лагортала тоже? …Ей совсем не нравилось это сопоставление.

— Я знала, что Гортхаур очень ценит Марта, — медленно заговорила Линаэвэн, обращаясь к Лагорталу. — Теперь узнала, что он высоко ценит и тебя.

— Я испросил у тебя защиту для Эйлианта, — тем временем заметил Бэрдир. Трое суток, что он испросил для Кириона, истекли… сказать больше было нечего, и теперь палачи полностью сосредоточатся на синда. — А Кирион, его вы будете пытать? — он обвёл взглядом собравшихся. Любой из тех, с кем они сидели вместе под пледами, мог стать главным палачом или приказать оркам…

— Пленников будем допрашивать не мы, — ответил Фуинор. — Мы же будем делать все возможное для того, чтобы уговорить ваших спутников также обойтись без допросов, — Фуинор вовсе не разделял чувства Волка к Лагорталу, но это было и не нужно: Фуинор просто шёл за Вожаком.

Уходя, Лагортал заметил, как встревоженно качнула головой эллет («У нолдо есть тайны с Сауроном? Всё это наверняка ловушка»), и как серьёзно кивнул Бэрдир, желая удачи («Быть может, Лагортал поможет Кириону?»).

***

Когда Эйлиант сбежал вниз, то недалеко ушёл. Как только эльф оказался вне видимости родичей, Больдог, скрываясь в тени, нанёс удар Волей. Феаноринг согнулся пополам, умаиа зажал тряпкой рот пленник и ждал, пока тот лишится чувств от боли.

Эйлианта втащили в знакомый ему застенок и, еще не пришедшего в себя, закрепили в кресле. Эльфу было запрещено причинять боль… Когда Эйлиант очнулся, то вспомнил, что говорили ему о Бэрдире. Он не вступил в бой даже после призыва. Похоже, уступая врагам, теперь он вовсе перестал им сопротивляться.

Эйлиант понял: его привязали к креслу, значит, мучить будут другого. Снова Оэглира, несмотря на то, что он рассказал, или — кто это будет?!

— Я не буду говорить, даже если другие сдались, — резко ответил феаноринг. Он ненавидел этих Тёмных.