Птица

– Илья, – начал он. – Когда ты нашел меня в том осиновом подлеске, ты не видел чего-то необычного, странного?

– Кроме шокированного и голого тебя? – Он на секунду замер, припоминая. – Это глупо, может, но…

– Что?

– Мне показалось, будто ты сиял, ладно? Я знаю, звучит, как будто у меня что-то не так с головой. Ты лежал там совсем один, но у меня не было ощущения, что ты и правда один. Было чувство, как будто кто-то или что-то есть рядом, а потом оно исчезло. Скорее всего, я сам испугался: не каждый день находишь в лесу человека. Но я рад, что так вышло, Птица. Ты немножко отбитый, но ты наш отбитый.

Птица потер переносицу, огромными улыбающимися глазами глядя на Илью. «Вот бы не разреветься», – отстраненно подумал он.

– Спасибо, что ты рядом, – сказал он вслух. Илья подался вперед, потрепал его по волосам и произнес:

– Ты только не пропадай, Птица. Куда ж мы без тебя.

Сейчас у него не получилось рассказать всю правду, но когда-нибудь, он думал, получится. Сердце Птицы на мгновение стало гораздо легче его укромно спрятанных метафизических крыльев.

глава 8 лосиный остров

Надя Н

15:34

поехали в лес, Птица

Сообщение от Нади на экране заблокированного телефона еще минут десять выдерживало пристальный взгляд Птицы. Он никак не мог решиться собрать себя для ответа и зайти в телеграм. Май зеленел, пах черемухой, иногда сверкал грозами, а Птица по-прежнему вылезал из дома исключительно до магазина и обратно. Он потихоньку начал отвечать на сообщения друзей, привыкая не чувствовать себя фальшиво, и даже приучился по вечерам болтать по видеосвязи с Ильей, который укатил на дачу со своей девушкой Лерой. Он знал, что Птице нужно время, и предусмотрительно его не трогал, но регулярно писал и звонил, когда у того было настроение.

Птица перестал выпускать крылья, и, спрятанные, они теплом обдавали его спину, что бы он ни делал. Это должно было поддерживать, не дать забыть, кто он есть, но он чаще ловил себя на том, что ощущение крыльев за спиной его раздражает, как будто напоминая о его нелепом падении. «Да ну, подожди, – говорил он себе. – Крылья-то не сгорели, на них просто не взлетишь пока. Давай, пожалуйста, подумаем над испытаниями? Может, уже совсем скоро окажемся дома, на небе».

Но такие уговоры работали все меньше, дело не двигалось, а злость на небеса росла. Никому он там не нужен, и никто не заметил бы его отсутствия, не вспомни он сам о прежнем бытии. Зато тут, на земле, кто-то о нем беспокоился – Илья, Надя, Лиза и даже Лера-искусствоведка. Часть его крамольно думала, что он не заслуживает подобной заботы, и поэтому он продолжал сидеть дома, не желая ни с кем встречаться. Он не знал, чего ждать от встреч. «Вдруг я опять все забуду? Или вдруг скоро придется возвращаться наверх?» – размышлял он. Глупо пытаться опять играть в жизнь, если круглосуточно держишь руку на пульсе в надежде взлететь.

Его телефон опять пиликнул:

Надя Н

15:47

уверена, ты ни разу не был в Лосином острове

В конце сообщения интригующе подглядывал эмодзи с улыбающейся Луной. Птица со смешком выдохнул – она была права, в Лосином острове он еще не бывал. Улыбаясь себе под нос, он вдруг решил, что от одной встречи ничего не теряет, и быстро напечатал в ответ:

птица

15:48

мб покатаемся там на великах?

Надя Н

15:48

давай!

В Лосином острове на севере Москвы они оказались вечером следующего дня, взяв напрокат велосипеды. Птица с удивлением таращился на зелень вокруг – высокие деревья, заросшие травой прогалины, целое одуванчиковое поле. Майская теплынь поражала – стоило проторчать дома неделю, как весенний мир поменялся до неузнаваемости, одеваясь в зеленые листья.

Ничем не отличаясь от других велосипедистов, Надя и Птица смеялись и радостно катались наперегонки по многокилометровым ровным дорожкам, которые с двух сторон были окружены полем. Теплый ветер обнимал их, трепал волосы, залезал за ворот футболок и шалил, как только мог. Птица был не против, он с радостью раскрывал руки навстречу ветру, отнимая их от руля.

– Выпендрежник! – весело кричала Надя, обгоняя его и улыбаясь.

Выиграть эту гонку Птица даже не пытался – он представлял, что летит, а ветер с удовольствием ему подыгрывал. Он снова чувствовал легкость – на сердце и в беспокойной башке – и хвалил себя за то, что согласился на лесную авантюру с Надей. Птица знал, что эта легкость закончится, но хватался за нее, пока мог.

– Может, сделаем перерыв? – крикнула ему Надя, замедляясь.

Птица кивнул:

– Давай.

Они остановились у поваленного каштанового дерева, которое лежало в поле справа от них, указывая стволом на шумящий подлесок. Птице подумалось, что это такой портал между асфальтированными велосипедными дорожками и дикой лесной чащей и они с Надей сейчас находятся на перепутье, как будто в междумирье.

– Как Лес-между-мирами у Льюиса, – подсказала ему Надя, ставя велосипед на подножку. Она обессиленно опустилась на траву, прислонившись спиной к каштановому стволу.