Птица огня

Они вновь шли сквозь темный, бесцветный, исковерканный, будто растоптанный великанами лес. Кусты и деревья сцеплялись ветвями в причудливые преграды. В какой-то момент путники уже решили было, будто выбрались к подножию холма, лес потихоньку стал взбираться на склон, но довольно скоро они вновь ступили в низину, а под ногами образовалось вязкое, вонючее болото. Пришлось возвращаться и искать новый путь.

Наверху сдавленно пели птицы, похрипывали, постанывали. В ногах хлюпало и квакало, но на глаза никакие животные до сих пор не попадались, против чего настойчиво протестовал желудок Ашаяти.

Сардан переместил ящик на грудь и на ходу осматривал инструменты, прочищал, протирал.

— К примеру, подсчитано, что в столичных лесах обитает более двух сотен видов млекопитающих животных, не считая подвидов, мутаций и чудовищ, множество птиц и бесчисленное количество насекомых, — продолжал Цзинфей. — Среди млекопитающих лишь немногим более пяти, а точнее семь видов — злобные и коварные хищники, которых, как вы наверняка догадались, для проведения небольшого вскрытия не так и просто догнать, а еще сложнее от них убежать. Эта цифра драматически увеличивается, если мы станем пересчитывать опасных для жизни человека насекомых и фантастических чудищ, обитающих пока только в безграмотных деревенских сказаниях. И не будем забывать про птиц! Про одну очень сердитую птицу, нападения которой на человека…

— Уши зажмите, — прервал его внезапно Сардан.

Цзинфей и Ашаяти послушно заткнули уши. Сардан поднес к губам какую-то скрученную флейту и дунул. Звук получился испуганный, резкий, с издевкой, как будто язвил: «Ой, ой, ой, не получается, да?»

Сардан спрятал флейту обратно в ящик и достал странную погнутую палку с натянутой вдоль нее струной.

Лес совсем потускнел. Ели и пихты осыпались, можжевельники и туи обернулись ветками и походили на раздавленные мячи.

— В лесах же северного побережья залива Самдаран и к западу от Хандыма опасных хищников встречается куда больше, — продолжил Цзинфей. — В некоторых местах, особенно тех, что расположены южнее гряды Чатдыр, ученые насчитали до полутора десятков чрезвычайно опасных видов. К примеру, красноносые волки и прямоходящие кабаны, вооруженные плетками и плохо заточенными копьями.

— Да ты просто кладезь ответов на вопросы, которые никто не задавал, — проворчала Ашаяти.

Цзинфей не обратил внимания на ее замечание и продолжал:

— Среди наиболее опасных хищников болотистых лесов…

— Уши зажмите, — снова прервал рассказ Сардан.

Цзинфей и Ашаяти опять заткнули уши. Сардан дернул за единственную струну на своей изогнутой палке, та пронзительно взвизгнула, издав при этом весьма неопределенный звук. Разочарованный Сардан отправил испорченный инструмент обратно в ящик. По всему выходило, что в нормальном состоянии остался один «поносный» свисток. Еще более-менее приближенный к исходному звук можно было извлечь из лауфона, которым Сардан отбросил пылавший на море корабль, но волна его теперь практически не поддавалась контролю.

Чем дальше в лес они углублялись, тем ниже становились деревья, хотя длина их стволов существенно не уменьшилась, но вместо того, чтобы тянуться к солнцу, как делают это обыкновенные деревья, здешние скручивались в немыслимые зигзаги, спирали или какие-то иероглифы. Потому что не было над головой солнца, к которому можно было стремиться. При этом Сардан не заметил наверху и облаков, что закрывали бы светило. Небо было серым и совершенно пустым.

— Так вот, если говорить об опасных хищниках болотистых лесов Северного Матараджана, — снова начал Цзинфей, но Ашаяти тотчас прервала его:

— Что-то непохоже это на дорогу к городу.

Девушка хмуро таращилась по сторонам в поисках человеческого жилища, но видела лишь устрашающих форм деревья. Вон то, к примеру, похоже на чудище с растопыренными когтями…

— Тупой ученый, — разозлилась Ашаяти, — куда ты нас завел?

— Госпожа леди, причем тут, собственно говоря, я?

— Ты сказал, что нам нужно идти на восток!

— Дура, я сказал, что город на севере!

Ашаяти всерьез задумалась, почесала пальцем у виска.

— Что ж, — сказала она, — похоже этот мерзавец оказался умнее, чем мы думали, и ему все же удалось обвести нас вокруг пальца, указав правильное направление так, чтобы мы подумали, будто оно ложное.

— Не нас, а тебя, — поправил Сардан.

— Какой же хитрый план, — шептала Ашаяти.

Она шла последней и внимательно наблюдала за связанным по рукам Цзинфеем (впрочем, связанным кое-как, раз он без труда умудрялся по первой надобности затыкать уши). Путь прокладывал Сардан.

Лес вырождался, становился с каждым километром все реже и ниже. Уродливые деревья в высоту уже были не больше кустов. Как сжатые в комок мертвые пауки торчали они жуткими коконами над землей, и что в этих коконах крылось — знать никто не желал. Через пол дня деревья почти совсем пропали. Они еще виднелись то тут, то там, но лес уже походил не на лес, а на бесконечную, укрытую темно-синим туманом мокрую холодную степь.