Птица огня

— О, разумеется! — ответил Сардан со снисходительной улыбкой. — Возможно и не одну жизнь! Мне довелось изведать многое и пережить такое, чего не опишут в ученых монографиях, — Цзинфей закашлялся. — К примеру, слышали ли вы об осаде нимской крепости Злославль трехголовым змеем из Чертова леса? Каждая голова чудовища была как пустая замковая башня. Одним зубом оно могло раскусить сразу шесть толстяков. А от зловонного его дыхания защитники крепости сходили с ума от дурного хохота.

— И неужели вы все это видели своими глазами? — Шантари смотрела на музыканта с восхищением.

— Что вы, госпожа! Не просто видел! Словно бесстрашный военачальник, я расположился на главной башне замка и, окруженный павшими в бою товарищами, играл музыку в течение трех дней и трех ночей, в дождь и снег, в бурю и ураган, в жару и холод, зимой и летом, под грохот воинственных барабанов и крики умирающих! Перепуганный змей, позабыв себя от ужаса, бросился наутек, и с тех пор его, подлеца, больше никто не видел.

— Невероятно!

— Для странствующего музыканта такие вещи не более чем рядовые будни, госпожа. Судите сами, всего через несколько дней после битвы со змеем ваш покорный слуга оказался втянут в дворянские распри, что впоследствии были названы Войной Прекрасных Звезд. На поле брани, в пылу кровавого сражения, мне, не более чем случайному свидетелю этих печальных событий, мне в руки упал сбитый с коня вражеской стрелой юный принц де Дурно. Возложив его на спину, я ринулся сквозь гущу жестокой битвы, ослепленный желанием спасти человека в этом водовороте смерти, чудом преодолел вражеские заслоны и вынес истекающего кровью несчастного в союзный лагерь.

— Какая прекрасная история!

Цзинфей нервно схватил бокал с вином и осушил его одним глотком.

— Я слышал о ранении принца, — вмешался Цзинфей. — Кто-то из ученых мужей подробно разбирал этот случай ввиду того, что он представлял собой любопытный курьез с точки зрения человеческой анатомии. Ведь в принца, как вы забыли сообщить, вонзилось сразу две стрелы, и обе угодили в ягодицы.

— Я не рассматривал, — отмахнулся раздраженный Сардан.

— Тем не менее я прекрасно помню, какие замечательные и смертоубийственные споры шли по этому поводу на собрании математиков. Мы пытались вычислить вероятность попадания двух стрел в жо… то есть, в заднюю часть человека, сидящего на лошади и мчащегося навстречу вражеской армии.

Дядюшка Ор добавил Ашаяти вина и улыбнулся. От этой улыбки Ашаяти чуть не поперхнулась.

— Если уж мы заговорили о принцах, позвольте вспомнить еще один случай, — прервал речь Цзинфея Сардан. — Как-то раз, проезжая землями королевства Ракасинги, я, к немалому своему изумлению, получил приглашение отыграть торжественную и романтическую сонату на свадьбе блистательного принца Бараратхи. Признаться честно, я и подумать не смел, как далеко зашла слава о моих ничтожных подвигах. Впрочем, вероятно, не так далеко, как слава о красоте нашей очаровательной хозяйки! Возвращаясь к принцу, замечу, что церемония бракосочетания проходила в грандиозном дворце из белого нефрита, а в качестве свидетелей брака скульпторы создали золотые статуи всех прежних правителей той земли.

— Это не тот ли принц, — вмешался опять Цзинфей, — который женился на своей кобыле?

Сардан смешался. Ведь на самом деле он никогда не был на свадьбе никакого блистательного принца и имя Бараратхи слышал всего раз в жизни. Неужели он и вправду женился на кобыле? Фу!

— Честно говоря, — сказал Сардан, — я уже не помню. Образы прелестнейших женщин этого мира стерлись из моей памяти навсегда после того, как мне довелось узреть нашу прекрасную хозяйку.

Сардан поклонился, Шантари блеснула острыми зубками, Цзинфей залпом уничтожил второй бокал вина (объемом в литр).

— Госпожа, а слышали ли вы о Морском Пауке? — спросил Цзинфей.

Он попытался улыбнуться, но физиономия спьяну вышла зверская и немного невменяемая.

— О да! — воскликнула Шантари и вновь обратила все свое внимание на ученого. — Я читала, что это свирепое морское чудовище не мог одолеть ни один капитан!

— Чистая правда, госпожа! Исполинский зверь появился из океанских глубин и полностью парализовал торговлю между западом Матараджана и государствами на востоке континента Анцараншити. Он с легкостью пускал на дно целые торговые караваны, но не брезговал и одинокими рыбаками. Чудище обхватывало корабли своими соск… — Цзинфей нахмурился, прокашлялся, — своими присосками и утаскивало на дно. Позже мы, ученые мужи Ракжанарана, математики и философы материи, установили, что это доисторическое существо жило в наших водах много миллионов лет назад, и выжившая тварь, вероятно, скрывалась в разломах земной коры на недоступной людям глубине!

— Как интересно! Так, может быть, там остались и другие замечательные кровожадные создания, которые доводилось лицезреть разве что нашим предкам?

— Не исключено, моя госпожа!

Цзинфей нежился в обворожительной улыбке своей собеседницы, хотя ему стало казаться, что этих улыбок две… или четыре…

— И что же случилось? — спросила Шантари.