Птица огня

— Наш флот долго терпел одно поражение за другим, госпожа. Ханараджа каждый день принимал донесения о множественных потерях и, говорят, так отчаялся одержать победу над чудищем, что перестал спать, а изо рта его стала течь ядовитая слюна. И вот однажды во дворец ханараджи пришло письмо от величайшего из ученых мужей Ракжанарана, математика, философа материи и создателя механических аппаратов, и вскоре после этого не способный до сих пор ни на какие подвиги флот ханасама с легкостью одолел морского зверя при помощи гигантского гарпуна, — сказал Цзинфей, повыше задирая нос, — разработал который ваш покорный слуга!

— Великолепно!

— Что за страшный это был день! Бил в барабаны гром, на наши головы обрушивались ледяные гребни. Начался ужасный шторм! Я стоял на борту флагманского фрегата, руки мои дрожали от холода, ведь дело было зимой. Чудовище выпрыгнуло из воды и накинулось на ближайший к нам шлюп. Стрелки открыли огонь из луков, но бесполезно — стрелы отскакивали от бронзовой кожи зверя. Я прицелился из гарпуна. Судно жестоко болтало на пенящихся волнах. Я увидел громадный глаз чудовища. Ах, оно меня заметило! Оно поняло, какая опасность грозит ему от моих рук, и приготовилось к прыжку, надеясь одолеть самого смертельного из своих врагов, но в этот момент я выстрелил!

Дядюшка Ор звонко расхохотался, что-то снова подливая Ашаяти. Цзинфей нервно вздрогнул и вонзил вилку в стол.

— Что же было дальше? — спросила Шантари.

— Гарпун попал Морскому Пауку ровно в мозг! — быстро закончил сбитый с мысли Цзинфей.

— Какой выстрел! — восхитилась Шантари.

— Действительно, — саркастично заметил Сардан, — впрочем, я слышал, будто Морского Паука убили носовым тараном.

Цзинфей выдернул вилку из стола, посмотрел на Сардана и воткнул ее обратно. Ашаяти тем временем распробовала еду и изо всех сил уминала хороший кусок торта, не обращая больше внимания на совавшего к ней руки дядюшку Ора.

— Не все ли равно? — раздраженно выпалил Цзинфей. — Я же говорю, что сделал это гарпуном, а если все же это и был носовой таран, то его тоже построил я! Как и многое другое из того, что все мы используем в повседневной жизни и не помышляем задуматься о том, что все эти вещи были кем-то созданы. К примеру, летающая среди облаков лодка с шестью крыльями. Правда, машина эта до сих пор не взлетела… Или двойной требушет, которым можно перебросить мечника или копьеносца за вражеские укрепления. Этот блестящий проект, впрочем, так и остался незавершенным, но лишь потому, что некоторые испытатели аппарата по совершенно непонятным для меня причинам решили, что приземляться удобнее всего не на ноги, а на голову! Кроме того, именно я разработал гигантскую огненную катапульту, которой шесть дней бомбили горы Чатдыр, когда пытались выбить оттуда демонов…

Вдруг настала кошмарная тишина, даже ветер за окном — и тот испуганно приутих. Заколебался нервно красный свет свечи. Дядюшка Ор выпучил на Цзинфея жуткие глазищи. Шантари напряглась, побледнела и уставилась в какую-то невидимую точку перед собой. Стол окружили появившиеся непонятно откуда слуги-скелеты. Сардан прикусил губу и лихорадочно водил пальцем по ободку своей тарелки. Хмурилась Ашаяти. И в мрачной этой тишине послышался наконец-таки звук — дядюшка Ор гнул в пальцах жирный столовый нож.

— Или нет, — тихонько прошептал Цзинфей, беспокойно бегая взглядом по комнате, а потом добавил громче: — Кажется, это сделал кто-то другой.

Шантари напряженно улыбнулась и расхохоталась. Зашумел ветер. Исчезли слуги.

Вскоре опустели тарелки, закончились пирожные, конфеты, сахарные печенья, шоколад, пудинг, мусс, трехэтажный торт, выпито было все вино, сказано много слов, брошено много взглядов, намеков, хотя в конце концов никто ничего так и не понял.

В неловкой тишине Шантари приподняла бархатные веки, с хитрым прищуром посмотрела на Сардана и попросила:

— Может быть, вы сыграете для нас вашу «Пленницу любви»?

— Ха! Он не умеет, — вмешалась Ашаяти, потягиваясь и разминая затекшие ноги.

— Как⁈ — удивилась Шантари.

— Не слушайте мою язвительную подругу, госпожа, — поспешил оправдаться Сардан. — После употребления такого количества вина у нее обостряется болезненное и хроническое чувство юмора. Конечно же я сыграю вам все, что пожелаете. И «Пленницу», и «Любовь с первого поцелуя», и «Дьявольскую соблазнительницу», и все-все. Однако, мне кажется, что остальные господа несколько устали и хотели бы… — он посмотрел на остальных и закончил очень медленно: — отдохнуть.

— Да, не мешало бы закончить это все поскорее, — согласился дядюшка Ор, хищно поглядывавший на Ашаяти.

— Согласна, — подтвердила Ашаяти, брезгливо отворачиваясь от подмигиваний дядюшки Ора.

— Да, — добавил Цзинфей, раздраженный от того, что с каждым последующим выпитым бокалом количество сарданов увеличивалось вдвое.

— Как жаль, — проговорила Шантари.

— Однако, — поспешил музыкант и ухватил даму за ладошку, — если вы хотите послушать, я мог бы исполнить любой самый страстный концерт — только для вас.

— Это было бы замечательно, — нервно улыбнулась Шантари и резко выдернула руку.