Пусть увядает сто цветов...

— Подожди… подожди, — изумился Кир. — Асатоши — это та, из оранжей? Но как она может принадлежать к Семье, ведь оранжи дают обет воздержания?

Ита гневно вскинула голову и твердо, словно хорошо вызубренный урок, отчеканила:

— Семья превыше всего, и ради рождения еще одного тригера допустимо забывать любые обеты, данные людям!

Некоторое время все молчали.

— Интересно, — подала вдруг голос Тала, — много уже новых тригеров произвели вы на свет?

Красивое лицо Иты на мгновение исказилось, но она тут же взяла себя а руки и холодно бросила сопернице:

— Тригеры не отчитываются перед такими, как ты!

Кир стоял к ним больным ухом, поэтому не сразу понял, что Тала смеется. Нескрываемое торжество было написано на ее лице.

— А-а, вы молчите! — громким шепотом воскликнула Тала. — Вы молчите, потому что вам нечего сказать, кроме этих бредней о будущей расе сверхлюдей. Вы бесплодны! Я чувствую, чувствую это! Вы не способны дать никаких тригеров, потому и тянете в свой город все новых и новых одного за другим — и все они гибнут здесь! Я тоже хочу, чтобы новая раса была, но я не верю, что новую расу можно вывести, скрещивая бессловесных тварей, словно на фермах у цугеров! — она крепко обхватила Кира и крикнула в побледневшее лицо соперницы: — Моя новая раса — он и ребенок, которого я когда-нибудь ему рожу, и вам я их не отдам!

Скривившись от ярости, Ита сделала шаг к Тале, но Кир взглядом отбросил ее назад. Руки Иты снова упали, стройная фигура как-то сгорбилась, и она прошептала, качая головой:

— Нет, я не могу с тобой бороться… Еще раньше, когда я бежала сюда, я несколько раз пыталась, но, — она вздохнула, — но ты мешал мне уйти в проворот.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, — отрезал Кир. — Но, раз уж ты пришла сюда, теперь отведешь нас к Первому тригеру. Если ты похожа на него, не думаю, что встреча будет приятной. Но я слишком долго пробирался в ваш город, чтобы от нее отказываться.

Ита кивнула. Потом, вспомнив о чем-то, она заторопилась:

— Да-да, идемте — и поскорее; когда я пыталась провести по дороге проворот, меня могли засечь люди Меккера.

Они уже выходили на улицу, когда в доме хлопнула закрывающаяся дверь.

Ита шла дворами, пробираясь ей одной известными лазейками мимо патрулей бело-серых, и Кир не сомневался, что заметить их не могли. Троица спустилась в подвал и, пройдя метров сто провонявшим крысами коридором, выбралась на первый этаж.

Все пространство высокого зала заполняли непонятные аппараты и провода, там-сям в стенах поблескивали циферблаты измерительных приборов.

— Что это? — шепотом спросил Кир.

— Городская электростанция, — бросила Ита через плечо. — Здесь безопасно.

Они миновали два или три зала. К удивлению Кира, везде горел свет и было сравнительно чисто. По дороге им попались несколько техников в серых комбинезонах, не обративших на посторонних никакого внимания. Перед высокой двустворчатой дверью остановились. «Как у входа в тронный зал», подумалось Киру; дорогой он успел обдумать услышанное и был готов к разговору — по крайней мере, так ему казалось. Ита, задержавшись у небольшого окошка в стене, коротко переговорила с дежурным, после чего дверь открылась.

В этом помещении потолки были еще выше, метров под двадцать. Посреди зала возвышался какой-то блестящий металлом агрегат, а у его подножья — и впрямь, как на троне — сидел за письменным столом немолодой седоватый человек с резкими чертами лица.

— Пришли? — сказал он, поднимая голову от бумаг. — Отлично, просто отлично. А это кто? — кивнул он в сторону Талы.

Голос!

— Его подруга, Отец, — ответила Ита и, понурясь, добавила: — Она опередила нас, утянула часть тригер-потенциала. Даже теперь он не желает с ней расстаться.

— Она опередила? — поднял брови седоватый. — Вы опять опоздали? Боюсь, твои сестры будут очень расстроены этим известием, очень, — он покачал головой. — Ну, хорошо. Ты можешь идти, я вызову тебя позже.

Ита кивнула и, не глядя больше на своих спутников, вышла из зала.

Тот, кого она назвала Отцом, встал и сделал к гостям несколько шагов, раскрывая руки как бы для объятий.

— Мне очень жаль, что наша встреча началась с этого неприятного недоразумения, мой новый сын, — улыбнулся он Киру. — Ты сам должен понимать, насколько ценен для нашей Семьи каждый приходящий в нее и как больно нам узнавать, что он расходует свои силы на потребу вымирающей расы.

Да, это был тот самый человек, его голос трудно было спутать.

— Мне тоже очень жаль, — возразил Кир, — но мне плохо видны признаки ее вымирания. Я рад принадлежать к новой расе, но старая кажется мне вполне жизнеспособной, а в этом городе — даже чересчур жизнеспособной. Я видел, как тут охотятся на тригеров, — пояснил он.

— Это наша боль, — кивнул седоватый. — Люди Меккера хитры и безжалостны. Но, дай срок, и мы расквитаемся с ними. Твой приход усилил нас, а когда наше число возрастет настолько, что…