Путь бесконечный, друг милосердный, сердце мое (СИ)

Жизнь продолжалась. Квентин Дейкстра был главой Лиги уже больше трех месяцев. Были приняты изменения к ее уставу, и на это мало кто обратил внимание. Начало работу новое правительство – и либеральные СМИ с огромной лупой изучали, кто как связан с Дейкстра, насколько ему верен и будет исполнять его пожелания. Предположения делались глупейшие, скорее всего, ничего со здравым смыслом и с будущем не имеющие, насквозь идеологичные, но очень популярные в течение краткого времени. Отличная ширма для кое-каких иных предприятий Дейкстра. Дюмушель, если к нему обращались африканские СМИ, охотно говорил, что горд своим преемником; другое дело, что обращались они к нему все реже. Консультационные услуги, которые он намеревался оказывать самым разным институтам — в большинстве своем за пределами Африки, были не очень востребованными. Медиа-платформы по инерции печатали его аналитические статьи, но популярными они не были. О нем почти забыли.

В Йоханнесбурге, Лагосе, Алжире и нескольких других городах как-то враз и очень мощно, с поддержкой самых разных информационных каналов, начались процессы против мегакорпов. Очень публичные, очень скандальные. Обилие грязи, выливаемой в СМИ, было невероятным, любая попытка вступиться за них, расценивалась как национальное предательство. И в качестве свидетеля во многих местах привлекался Лиоско. И не только он: бывшие президенты, министры, члены Лиги, в большинстве своем бывшие, тоже вынужденно появлялись в суде, не всегда на стороне обвинения. Допрос Лиоско в Претории длился более четырех дней, и сразу за ним начался допрос в Лагосе. И это было любимейшим развлечением людей. Не один говорил: ага, допрыгался! И — Яспер был удивлен: нигерийский кардинал тоже обвинялся в чем-то — коррупции, содействию антигосударственным заговорам, еще какой-то дряни. Это было любопытно.

А Яспер неожиданно начал получать предложения об интервью. Он, мол, является одним из героев военной кампании против антигосударственных сил, ему-де обязаны кое-чем и самые высшие этажи власти. Для него, все еще носившего статус обвиняемого, знавшего, что его почта читается цензорами, это было не очень приятно. С другой стороны, эти письма могли перехватить самые разные службы, в том числе из канцелярии генсека. Хотелось узнать, как отреагирует Дейкстра, если Яспер примет такое предложение и расскажет, что пару раз спас его задницу.

========== Часть 42 ==========

Удивительным образом, несмотря на причитания о безотрадном будущем, Горрен Даг снова приземлился на все четыре лапы. Это стоило ему немалых трудов — они все, как и бессонные ночи, бесконечные утомительные переговоры, непрестанные рысканья в поисках новых союзников, неудачные попытки обрести покровителей в новом правительстве — отражались на его лице. Горрен Даг постарел. Берт, проведший в Южной Африке ровно столько времени, чтобы понаблюдать за инаугурацией из непосредственной близи, а затем вернувшийся в Европу, был лишен возможности наблюдать за злоключениями Горрена. Тот, кажется, не возражал, на неуверенные попытки Берта оправдаться отмахивался: «Если что, мне будет куда сбегать, обосновывайся там, в случае чего организуй конторку, и будет: мирное, защищенное местечко всегда пригодится», – к его стыдливой радости. Его как-то совсем не радовала перспектива вариться в котле интриг в таком элитном серпентарии, который представляла последние три года столица. Потом будет не легче, это ясно — по крайней мере безопасней.