Пылающее сердце

Отца Джона Уэсли, Сэмюэля, готовили к диссентерскому служению. Он родился в зловещем 1662 г. и не достиг еще восьмилетнего возраста, когда семья лишилась своего главы. В детстве Сэмюэль перенес все лишения, которые выпадали страдавшим во имя незапятнанной совести. До 14 лет он посещал свободную школу в Дорчестере, где его преподавателем был Генри Роллинг, получивший известность как переводчик на латынь Карлинианского наставления в благочестии «Все об обязанностях человека»40. Благодаря великодушию нонконформистских покровителей, Сэмюэля Уэсли послали в диссентерскую академию в Степни, принципалом которой был оксфордец Эдвард Вил. Затем он учился в таком же колледже в Сток-Ньюингтон; должность ректора в нем занимал Чарльз Мортон, позже проректор Гарвардского университета41. Одним из соучеников Джона был Даниэль Дефо, автор «Робинзона Крузо»42. Казалось, все шло к тому, что Сэмюэль станет священнослужителем нонконформистской церкви.

Однако события приняли совершенно неожиданный оборот. В качестве одного из учебных упражнений Сэмюэлю поручили опровергнуть англиканскую диатрибу против диссентеров. Исследовав все аргументы, он пришел к заключению, что англиканские обличения справедливы. Мгновенная юношеская реакция вовсе не кажется случайной для будущего Сэмюэля Уэсли, каким мы его знаем: он вознамерился решительно порвать с семейными традициями. Сэмюэль всегда выбирал бесповоротно одно из двух. Отныне он столь же искренне защищал англикан, как ранее отстаивал диссентеров. С этого момента у Англиканской церкви не было более пламенного поборника. Университет открыл для него свои двери, и Сэмюэль приехал в Оксфорд с суммой, достаточной для уплаты вступительного взноса за обучение. Он переходил с курса на курс, зарабатывая деньги преподаванием и выполняя задания за других. Таким образом, он оказался подготовлен к принятию духовного сана. По точному замечанию профессора Шмидта, «необычный поворот в его жизни обусловил две характерные черты его формирующейся личности. С одной стороны, он многим обязан пуританскому акценту на покаяние, обращение и возрождение; с другой стороны, у него был исторический интерес к Просвещению». 7 августа 1689 г. Сэмюэль Уэсли был рукоположен в дьяконы, а 24 февраля 1690 г. — в священники.

Говоря о Сэмюэле Уэсли как о «высокоцерковнике», уточним прежде всего нашу терминологию. Хотя в то время понятия «низкой церкви» и «высокой церкви» уже существовали, они еще не несли в себе смысл, который известен нам сегодня. Не следует толковать ранний латитудинаризм в категориях трактарианских настроений XIX в. и даже концепций, становление которых относится к концу XVIII в. Высокоцерковничество Уэсли можно назвать скорее политическим и экклезиастическим, а не доктринальным и священническим. Он был решительным противником диссентерства (так сильно сказался его протест против некогда полученного воспитания) и горячо поддерживал корону, хотя без особых проблем перенес свою преданность на Оранский дом. Но в своих теологических пристрастиях он оставался, по словам Мура, «истинным другом протестантского дела» и не отказался от принципов реформатства, которые он впитал с юности48. Из пуританского образования он вынес большой интерес к библейскому экзегезису.

В письме к «Джону Смиту» от 1748 г. Джон Уэсли коснулся взглядов своего отца, который «был знаком с верой евангельской, раннехристианской и наших первых реформатов; той самой, которую я проповедую силой Божьей, столь же новой, как и христианство». Немаловажно то обстоятельство, что Джон Уэсли включил своего отца в ряд представителей своей семьи, которые проповедовали истинное Евангелие. На смертном одре Сэмюэль признался сыну; «Внутреннее свидетельство, сын мой. Внутреннее свидетельство — это и есть доказательство, сильнейшее доказательство христианства». Эти слова, пронизанные типично пуританским духом, обращены назад — и одновременно вперед, к учению Уэсли об убежденной вере.

Сюзанна Уэсли во многих смыслах занимала главенствующее положение в эпвортском доме. Сэмюэль женился на ней в 1688 г., и Сюзанна принесла в семью поистине уникальные дары. Дочь д-ра Анзли, она унаследовала богатые традиции; по словам Роберта К. Монка, «дом Анзли представлял собой выдающийся пример пуританской семьи, где строгие требования к образованию сочетались со строгим благочестием и высокой нравственностью. Кроме того, поскольку дом был оплотом нонконформизма, дети привыкли к бурным теологическим дискуссиям». В первые годы служения Джон Уэсли неизменно советовался с матерью по спорным вероучительным вопросам. Но, как и ее муж, Сюзанна оставила диссентерство и нашла свое место в англиканстве. Это решение она приняла в зрелом возрасте, тринадцатилетней — раз и навсегда.