Пылающее сердце

Уэсли понимал, что библейско-ориентированное учение об оправдании неотрывно от лежащей за ним идеи божественного всемогущества. Вся сила спасения по благодати порождается волей Божьей. Поэтому человек не отвечает за собственное искупление — оно осуществляется сверхъестественным трудом Бога. Разъясняя Еф. 1:9, Уэсли объяснил эту тайну: «Благодатный план спасения верой зависит от одной только Его всемогущей воли. Тайна была лишь неявно приоткрыта под законом и доныне совершенно сокрыта для неверующих. Пики и бездны ее превосходят всякое знание даже истинных христиан». Поскольку Уэсли постоянно подчеркивал эту мысль, Селл защищает его от обвинений (позже возобновившихся) в том, что он виноват в компромиссе синергизма. Он заходит так далеко, что даже утверждает, что воззрения Уэсли отличаются большим монергизмом в вопросе о благодати, чем у некоторых поздних кальвинистов. Хотя Уэсли отвергал крайности логической схемы предопределения (в частности, неизбежность кары), он не допускал даже минимальной возможности соработничества людей в деле спасения: «Уэслианское учение спасающей веры... есть не что иное, как полное возрождение лютеровско-кальвиновской идеи: в деле спасения Бог — все, человек — ничто». «Как мы можем достичь вершин кальвинизма?» — именно так ставился вопрос на конференции 1745 г. Ответ гласил: «Относя все добро за счет свободной благодати Божьей. Отрицая всякую естественную свободу воли и всякую силу, предшествующую благодати. Исключая все заслуги человека — даже то, чем он обладает или что он делает по благодати Божьей».

Учение Уэсли об оправдании, как видно из его проповедей (ниже мы обратимся непосредственно к ним), следует рассматривать в контексте его теологии завета. Конечно, этот аспект учения ранних реформаторов разработали пуритане; он возник благодаря неизменному акценту на благодать. Пуритане различали два завета — дел и благодати; один из главных трудов, где излагается этот вопрос - книга Джона Престона «Новый Завет или удел святых» (1630). Д-р Монк показал, что труд Престона был знаком Уэсли: часть его он опубликовал в «Христианской библиотеке». Престон объясняет разницу между заветами следующим образом: «Завет дел отвечает условию: делай так, и будешь жив, а я буду Твоим Богом. Такой завет был установлен с Адамом и воплотился в Моисеевом нравственном законе: делай так и живи. Другой завет — это завет благодати, который отвечает условию: ты будешь жив и обретешь дар праведности, если примешь Моего Сына как своего Господа и Спасителя».

Самую горячую поддержку пуританской теологии завета Уэсли выражает в ранней проповеди «Праведность веры» (на Рим. 10:5-8), которую он произнес в Эпворте 12 июня 1742 г. Во вступлении он отметил, что Павел противопоставлял завет благодати завету дел, который «был заключен с Адамом в раю и обычно считается единственным таким заветом Бога с человеком». Далее, строго следуя основной идее проповеди, Уэсли объяснил различие между двумя заветами: «Какая разница между ‘праведностью от веры’ и ‘праведностью от закона’? Между первым заветом, заветом дел, и вторым, заветом благодати? Существенное, неискоренимое различие состоит вот в чем: в первом случае предполагается, что человек уже свят и счастлив, что он создан по образу Божьему и наслаждается милостью Божьей, что он будет пребывать в любви и радости, жизни и бессмертии; во втором же случае считается, что человек не свят и не счастлив, что он отпал от светлого образа Божьего и в полной мере испытывает на себе гнев Божий; поскольку душа его мертва, он подвержен, через грех, телесной смерти и смерти вечной. Человеку, пребывающему в таком состоянии, завет благодати позволяет найти потерянную жемчужину, вернуть себе милость и образ Божий, обрести жизнь Божью в душе, вновь найти знание и любовь Бога, начало вечной жизни».

Далее Уэсли формулирует суть своего благовестия: «Опять же, завет дел, заключенный ради постоянства пребывания в милости Божьей, в Его знании и любви, в святости и счастье, требует от совершенного человека совершенной и непрестанной покорности каждой букве закона Божьего. Но закон благодати заключен ради того, чтобы человек вновь обрел милость Божью и жизнь в Боге, и требует только веры, живой веры в Того, который оправдывает непокорного.

И снова: закон дел требовал от Адама и всех его потомков самим оплатить будущие благословения Божьи. Что же до закона благодати, то Бог, видя, что нам нечем заплатить, «прощает нам», от нас требуется только вера в Него, купившего нас дорогою ценою, отдавшего Себя во ‘умилостивление грехов, грехов всего мира’».