Пылающее сердце

Та же практика проповеди на открытых местах была известна в период английской Реформации, у шотландских ковенантеров; ее использовали Джордж Фокс и ранние квакеры. Таким образом, когда Уэсли начал свою миссию, он оказался в хорошей компании. Он имел полное право утверждать, что история оправдывает его предприятие. Однако Уэсли больше волновало настоящее и будущее. Он был убежден, что единственная возможность разбудить народ для дел Духа — это распространить метод, который он опробовал в Бристоле и Лондоне, на всю страну. Его миссия заключалась в обращении к народным массам.

Подобно проницательному военачальнику, Уэсли знал, что первейшее значение имеет тыл. Раз ему придется атаковать страну целиком, сначала он должен подготовить надежный штаб. Выбор был очевиден: Лондон. Он уже имел там поддержку в лице членов общины Фетгер-лейн и быстро убедился в том, что они находятся под его полным контролем. Диспут с Моравскими братьями о доктрине «бесстрастия», сам по себе неудачный, принес неожиданную пользу: появилась возможность основать первую исключительно методистскую общину. Учение Мольтера не вошло в состав официального учения Моравских братьев, и противоречия, несомненно, можно было преодолеть. Однако в рамках миссии Уэсли разделение оказалось предпочтительнее. В июле 1740 г., в воскресенье, Уэсли покинул братскую вечерю вместе с восемнадцатью или девятнадцатью соратниками12. С этого момента пути Моравских братьев и методистов разошлись; оба движения прокладывали пути к возрождению, но уже не в одной связке. Однако прошло еще два года, прежде чем Фетгер-Лейн действительно стала конгрегацией Моравских братьев. Хотя их влияние доминировало в общине, особенно после ухода Уэсли, до 1742г. она оставалась тем, чем была с самого начала, а именно религиозной общиной, связанной с Англиканской церковью.

Уход из Феттер-Лейн, однако, был последним и хорошо рассчитанным шагом из целой серии шагов, призванных заставить учеников Уэсли отринуть сонное бесстрастие мольтерова лжеучения. В «Искреннем призыве к людям разума и веры» (1744) он рассказывает о событии, не зафиксированном в его «Дневнике»: «В ноябре 1739г. два джентльмена, дотоле мне неизвестных (м-р Болл и м-р Уоткинс), пришли ко мне и настойчиво просили прочитать проповедь в месте под названием Фаундери, близ Мурфилдс. С некоторой неохотой я, наконец, согласился. Вскоре от меня начали требовать, чтобы я приобрел это здание. Самые ревностные ссудили мне деньги на покупку, в сумме ста пятнадцати фунтов»14. Уайтхед полагает, что Уэсли, обеспокоенной ситуацией в Феттер-Лейн, уже подумывал о размежевании.

По-видимому, запись в «Дневнике» на Рождество 1739 г. и зафиксировала первое собрание новой общины в Фаундери. Проведя часть вечера на Феттер-Лейн, Уэсли затем «присоединился к небольшой компании, где мы подбадривали друг друга гимнами и духовными песнопениями и в молитвах открыли наши души Богу»16. Разумеется, это только предположение. Но в любом случае ясно, что в начале 1740 г. община уже собиралась в Фаундери под руководством Уэсли17. В отсутствие брата руководство общиной брал на себя Чарльз18. Именно от него мы узнаем, что к июню 1740 г. община включала триста членов; таким образом, та горстка людей, что вышла из Феттер-Лейн в следующем месяце, не может считаться ядром новой общины. И даже если мы по-прежнему считаем, что собрание первой собственно методистской общины, полностью отделившейся от Моравских братьев, состоялось 23 июля 1740 г., то все равно следует помнить о других фактах и признать, что на самом деле размежевание началось раньше.

От здания в Фаундери, когда его купил Уэсли, остался один остов. В нем когда-то отливали пушки, пока в 1716 г. его не уничтожил сильнейший взрыв. С того времени оно было заброшено. Хотя Уэсли смог купить его за небольшую сумму, почти семьсот фунтов пришлось потратить на ремонт и переоборудование — здание должно было служить не только для собраний, но и штабом миссии. В результате Уэсли было, где остановиться, когда он возвращался в Лондон из путешествий. В здании был и книжный склад, где хранилась литература, предназначенная к распространению по всей стране, а также конюшня, где стояли лошади проповедников. Словом, Фаундери стало для Уэсли pied-a-terre (франц. «пристанищем на случай приезда»), из которого он управлял всей миссией. Когда он находился в поездках (а это происходило большую часть года), в Фаундери стекалась вся корреспонденция. Уэсли мог вполне отнести к себе знаменитое восклицание Архимеда (которое он, разумеется, приводит в своем «Дневнике») — «Дайте мне точку опоры, и я переверну мир!»