Работы разных лет: история литературы, критика, переводы

Вирус сочувствия: воздушные пути Олега Хлебникова [568]

Новый сборник стихов Олега Хлебникова читатель, не первое десятилетие прислушивающийся к его стихам, неизбежно воспримет на фоне предыдущей большой книги, совершенно не случайно имеющей знаменательный подзаголовок «Собрание стихов». В книге 2008 года «Инстинкт сохранения» скорее подводятся предварительные итоги пути, в ныне выходящем сборнике намечены новые ориентиры движения. Впрочем, многое в этом сборнике бережно извлечено из прежних лет почти без перемен: темы, интонации. Поэтому и стоит начать разговор о новой книге поэта с тех особенностей, которые остаются незыблемыми на протяжении длительного времени.

Если прочесть подряд стихи Хлебникова разных лет, выяснится одно очевидное обстоятельство: они не замкнуты на проблемах литературного цеха – профессиональных, «технических», корпоративных. Здесь нет ни малейших следов борьбы стилей и направлений в русской поэзии, не отразились в сборнике и многие противостояния, занимавшие умы писателей и читателей на протяжении четырех десятилетий: битвы «тихих» лириков и «стадионных» поэтических ораторов, споры сторонников авангарда и традиционной поэтики, взаимные выпады адептов и оппонентов концептуализма, вышедшего из берегов в конце восьмидесятых, различия во взглядах «московских» и «петербургских» стихотворцев, борения сторонников рифмованного стиха и непримиримых верлибристов… Хлебников все эти годы пишет как дышит, откликаясь зарифмованными строками на происходящее в стране и в душе, не задумываясь о формах, направлениях и поэтических манифестах. Это, вспоминая классика, поэзия жизни, но никак не поэзия поэзии.

Кому-то все это может показаться скучным, а то и несовременным, – сам поэт тоже понимает, что его манера обращения со стихом в двухтысячные годы довольно проблематична, если не сказать анахронична. Вот строки из знаменательного стихотворения «Ответное письмо: 18 лет спустя», адресованного Давиду Самойлову, «старшему другу»:

Хорошо, что Вы далеко –
нынче тут не чтут поэтов,
некому стишок прочесть.
Ни в Отечестве пророков,
ни у разных-прочих шведов…
Хорошо, хоть водка есть.

Здесь важна полуироническая отсылка к всепоглощающей иронии Георгия Иванова, некогда тоже оказавшегося в мире, мягко говоря, невнимательном к русской поэзии:

…Трубочка есть. Водочка есть,
Всем в кабаке одинакова честь!

Однако продолжение хлебниковского послания к Давиду Самойлову свободно от сетований и сожалений: как бы собака ни лаяла – караван идет, контора пишет, то есть сочинитель строчит себе тихо в заветную тетрадь:

У меня же все в порядке:
все работаю в газетке, –
значит, к водке есть жратва
и в излюбленной тетрадке
незаполненные клетки –
будет, где держать слова.

Отношение к словам остается серьезным, вопреки сменившемуся столетью на дворе. «Буду писать стихи наперекор всему!» – это почти манифест. Но вот в другом стихотворении из того же цикла «Разговор с поэтами», обращенном к «королю поэтов» начала восьмидесятых Александру Еременко, дан иной вариант поведения поэта в непоэтическую эпоху:

Он живет как поэт – он не пишет стихов,
только странные строчки припоминает…

И это тоже честно: не писать стихов не потому, что пропал голос, но в силу глухоты города и мира к поэтическому высказыванию. Некрасовский клич слышен через полтора столетия: «Блажен, кто молча был поэт…» Из двух вариантов нонконформистского творческого поведения Олег Хлебников в последние (весьма непоэтические) годы выбирает первый и главный для себя: сочинять стихи, невзирая на волны перемен, споры о стиле – писать так, словно бы с русской поэзией в последние тридцать-сорок лет ничего не случилось, как если бы не накрыли ее сначала волны стадионной популярности, не иссушил затем отлив перестроечной злободневности, если бы…

А вот коли все эти «если бы» вдруг забыть, то и окажется, что есть такой поэт Олег Хлебников, внимательно всматривающийся в современность, отдающий должное по видимости мелким обыденным событиям, которые на поверку оказываются крупномасштабными, вовсе не камерными, имеющими значение для многих и многих соотечественников и современников.

Новая книга стихов Хлебникова открывается стихотворением-манифестом, неспроста посвященном памяти о. Георгия Чистякова, чья теплая улыбка до сих пор памятна всем, кто его слушал и, главное, – слышал. По первой строке, некогда произнесенной о. Георгием, назван весь сборник: