Работы разных лет: история литературы, критика, переводы

Разгадка не заставляет себя долго ждать: «Первое требование художественности состоит вот в чем: надобно изображать предметы так, чтобы читатель представлял их себе в истинном виде[344]. Например, если я хочу изобразить дом, то надобно мне достичь того, чтобы он представлялся читателю именно домом, а не лачужкою и не дворцом. Если я хочу изобразить обыкновенного человека, то надобно мне достичь того, чтобы он не представлялся читателю ни карликом и ни гигантом (XI, 226–227).

Предельная задача автора художественного произведения – сформулировать основную мысль абсолютно ясно, доступно – так, чтобы она была восстановима из текста в процессе простого вдумывания, которое так занимало самого Чернышевского в его молодые годы. Однако в том-то и парадокс, что подобная «автоматическая» трансляция истины пригодна только для подготовленного читателя. Для обычного же, «профанного» читателя предназначена иная, одновременно и упрощенная, и усложненная программа чтения. Упрощенная – поскольку она не требует наличия предварительной осведомленности, рассчитана на невежду, т. е. на «проницательного» читателя в ироническом смысле слова. Усложненная – поскольку предполагает двусмысленную игру с читателем, введения в текст двойственных повествовательных моделей, отрицающих ясность и главное – достоверность как «первоначальное требование художественности»[345].

Легко видеть, что роман Чернышевского построен по принципу тщательно продуманного отрицания «первого требования художественности». Если бы это требование было непосредственно реализовано во всей своей полноте – роман обратился бы в сжатый трактат, обращенный только к убежденным адептам «нового учения». Вместо этого читатели «Современника» получили книгу, бесконечно думающую через краеугольные теоретические принципы, сформулированные в тексте. Чернышевский намечает в своем романе несколько параллельных программ чтения, что позволило в итоге решить сразу несколько параллельных задач: «обойти» цензуру, подать знак единомышленникам, предоставить возможность всем без исключения читателям попытаться приобщиться к основам нового учения. Именно этим обстоятельством и объясняется беспрецедентная популярность романа Чернышевского, давшего начало целой серии практических реализаций сформулированных в нем теорий.

Новелла И. А. Бунина «книга»: проблема художественного слова [346]

Я не могу понять и даже не могу поверить в это. Я лишь временами живу в маленьком слове, в ударном слоге ‹…› Первая и последняя буква – начало и конец моего чувства пойманной рыбы.

Франц Кафка

Не литература, а литературность ужасна; литературность души, литературность жизни. То, что всякое переживание переливается в играющее, живое слово; но этим все и кончается, – самое переживание умерло, нет его. Температура (человека, тела) остывает от олова.

Василий Розанов