Раффлс, взломщик-любитель

Все началось вечером того дня, в который мы вернулись из Ирландии, когда я ждал в своей квартире возвращения Раффлса, как обычно отправившегося продать нашу добычу. У Раффлса были свои методы ведения дел в этом столь важном для нашей профессии вопросе, и я был счастлив полностью предоставить ведение этих дел ему. Полагаю, что он сбывал награбленное в не слишком сложном, но изящно созданном образе колоритного пройдохи, неизменно говорившего на кокни – диалекте, которым Раффлс овладел в совершенстве. Более того, он неизменно пользовался услугами одного и того же скупщика краденого, который притворялся мелким (однако известным в определенных кругах) ростовщиком, в реальности являясь не меньшим проходимцем, чем сам Раффлс. Мне и самому недавно довелось побывать у него – под своим настоящим именем, разумеется. Нам нужны были деньги, для того чтобы организовать кражу этих самых изумрудов, и я сумел получить от него сто фунтов на условиях, которых следовало ожидать от приятного седобородого старика с заискивающей улыбкой, без остановки кланявшегося и смотревшего сквозь очки самыми лукавыми глазами, какие только можно было вообразить. Так что и деньги на совершение кражи, и выручка от сбыта награбленных трофеев происходили из одного и того же источника – и это обстоятельство полностью устраивало обе стороны.

Однако свою долю этой выручки я пока что не получил. Я все ждал и ждал, и мое нетерпение росло по мере того, как мрак вокруг сгущался. Так я и сидел у открытого окна, вглядываясь в лица прохожих, пока темнота не сделала их неразличимыми. В моей голове роились догадки, одна ужаснее другой. Когда снаружи послышался лязг открывающейся двери лифта, мой ужас перерос в панику. Дыхание перехватило, и я не мог вдохнуть до тех пор, пока не раздался знакомый стук в дверь моей квартиры.

– Ты сидишь в темноте! – сказал Раффлс, когда я втащил его внутрь. – Почему, Банни? Что стряслось?

– Ничего, раз ты пришел, – ответил я, захлопывая дверь. Меня переполняло чувство облегчения и тревоги одновременно. – Ну? Ну? Сколько ты за них выручил?

– Пять сотен.

– Где?

– У меня в кошельке.

– Молодчина! – вскричал я. – Ты и представить себе не можешь, что мне пришлось пережить. Сейчас я включу свет. Весь последний час я не мог думать ни о чем, кроме как о тебе. Я… Я, как полный осел, думал, что что-то пошло не так.

Когда белый свет залил комнату, я увидел, что Раффлс улыбается, однако не сразу понял значение его улыбки. Меня глупейшим образом переполняли мои собственные недавние переживания и чувство облегчения от того, что они оказались напрасными. Моим первым идиотским поступком было налить виски, чтобы отметить удачное завершение дела, забрызгав содовой все вокруг.

– Значит, ты думал, что что-то случилось? – сказал Раффлс, откидываясь в моем кресле и зажигая сигарету. Казалось, ему было весело. – А что, если и так? Присядь-ка, дружище! У случившегося не будет ровным счетом никаких последствий, да и все к тому же уже закончилось. Погоня была напряженной и долгой, Банни, но думаю, что в этот раз я хорошо сбил их со следа.

И внезапно я заметил, что его воротник был разодран, волосы спутаны, а сапоги покрывал толстый слой пыли.

– Полиция? – прошептал я в ужасе.

– О нет, мой дорогой, нет. Всего лишь старый Бэрд.

– Бэрд! Но разве не Бэрду ты сбыл изумруды?

– Ему.

– Тогда с чего он за тобой погнался?

– Мой дорогой друг, я расскажу тебе об этом, если ты мне дашь такую возможность. На самом деле нет совершенно никакого повода для беспокойства. Старый Бэрд наконец-то заметил, что я не простой взломщик, каким он считал меня все это время. Так что он изо всех сил пытался проследить за мной до моей норы.

– А ты говоришь, что нет никакого повода для беспокойства!

– Был бы, если бы ему это удалось. Однако он все еще ее ищет. Тем не менее признаю, что на некоторое время он меня заинтересовал. Вечно так, когда работаешь вдали от дома. Старая скотина прочла обо всем в утренней газете. Он ЗНАЛ, что кражу должен был совершить парень, способный выдать себя за джентльмена, и я заметил, как его брови взлетели вверх после моих слов, что именно я был тем человеком. Казалось, кто-то перерезал натянутую струну ножом для бумаги. Я старался выкрутиться изо всех сил – поклялся, что у меня есть богатый приятель, – но четко видел, что выдал себя. Он прекратил торговаться. Дал мне мою цену так, словно она его устраивала. Но на обратном пути я ПОЧУВСТВОВАЛ, что он следует за мной, хотя, разумеется, я не оглядывался, чтобы в этом убедиться.

– Почему?