Раффлс, взломщик-любитель

Я представлял себе Раффлса, его удивление, его восторг. В будущем это заставит его больше уважать меня. И это будущее – оно будет другим. У нас было две тысячи фунтов на человека – вне всяких сомнений, достаточная сумма для того, чтобы начать новую, честную жизнь. И все это – благодаря мне!

В горячке я выскочил из вагона в Эшере и сел в поздний кэб, ждавший под мостом. Словно охваченный лихорадкой, всматривался я в освещенный нижний этаж Брум-Холла. Когда я мчался вверх по лестнице, то заметил, что дверь открылась.

– Так и думал, что это ты, – сказал Раффлс жизнерадостно. – Все в порядке. Для тебя уже готова постель. Сэр Бернард так и не ложился, он хочет пожать тебе руку.

Его хорошее настроение разочаровало меня. Но я знал Раффлса: он был одним из тех, кто улыбается самой лучезарной из улыбок в самый мрачный час. Я уже знал его слишком хорошо, чтобы такая улыбка могла меня обмануть.

– Она у меня! – крикнул я ему в ухо. – Она у меня!

– Что́ у тебя? – спросил он, отступая на шаг.

– Картина!

– ЧТО?

– Картина. Он мне ее показал. Тебе пришлось уйти без нее, я видел. Так что я решил забрать ее. Вот она.

– Давай взглянем, – мрачно сказал Раффлс.

Я сбросил пальто и развернул полотно, прижав его к себе. Пока я это делал, в комнате появился всклокоченный старый джентльмен, который уставился на меня, высоко подняв брови.

– Выглядит довольно свежо для старого мастера, не правда ли? – спросил Раффлс.

Его голос звучал странно. Я лишь мог предположить, что он завидовал моему успеху.

– Так сказал Крэггс. У меня не было времени ее рассмотреть.

– Что ж, присмотрись к ней теперь. Присмотрись внимательно. Во имя Юпитера, должно быть, я поработал над ней лучше, чем думал!

– Это копия! – воскликнул я.

– Это ТА САМАЯ копия, – ответил он. – Копия, за которой я гонялся по всей стране. Копия, над которой я поработал со всех сторон и которая, как ты только что подтвердил, могла позволить обмануть Крэггса и сделать его счастливым на всю жизнь. А ты украл ее у него!

Я не мог вымолвить ни слова.

– Как вам это удалось? – поинтересовался сэр Бернард Дебенхем.

– Ты убил его? – осведомился Раффлс сардонически.

Я даже не взглянул на него. Я повернулся к сэру Бернарду Дебенхему и поведал ему свою историю; я говорил хрипло, возбужденно – иначе у меня бы просто произошел нервный срыв. Однако по мере своего повествования я становился спокойнее и закончил его лишь горьким замечанием, что в следующий раз Раффлс мог бы сообщить мне о своих планах.

– В следующий раз! – тут же вскричал Раффлс. – Мой дорогой Банни, ты говоришь так, словно мы собираемся стать профессиональными ворами!

– Я верю, что вы ими не станете, – сказал сэр Бернард, улыбаясь. – Поскольку вы, несомненно, два очень смелых молодых человека. Понадеемся же, что наш друг из Квинсленда поступит так, как сказал, и не откроет свой футляр для карт до возвращения домой. Там его будет ждать мой чек, и я очень удивлюсь, если он побеспокоит кого-либо из нас вновь.

С Раффлсом мы не говорили до тех пор, пока не оказались в приготовленной для меня комнате. Да и там мне не слишком хотелось с ним разговаривать. Однако он зашел вслед за мной и взял меня за руку.

– Банни, – сказал он, – не злись! Я безумно спешил, да к тому же до последнего момента не был уверен, что смогу получить то, что мне нужно. Это факт. Но поделом мне, что ты пошел и разрушил одно из величайших моих творений. Что до ТВОЕЙ работы, старина, то, думаю, ты не обидишься, если я скажу, что никогда не думал, что в тебе есть эта жилка. В будущем…

– Не говори со мной о будущем! – воскликнул я. – Ненавижу все это! Я брошу воровать!

– Как и я, – сказал Раффлс. – Когда награблю достаточно.

Ответный матч

Я свернул на Пикадилли. Был туманный ноябрьский вечер. Внезапно кто-то схватил меня за руку, и мое переполняемое виной сердце остановилось. Как и всегда в таких ситуациях, я подумал, что настал час расплаты. Однако это был всего лишь Раффлс, улыбавшийся мне сквозь туман.

– Рад встрече! – сказал он. – Я искал тебя в клубе.

– Я как раз туда шел, – отозвался я, пытаясь унять дрожь. Моя попытка не удалась; я сразу это понял по его ставшей еще шире улыбке и снисходительному покачиванию головой.

– Пойдем лучше ко мне, – предложил он. – Я расскажу тебе кое-что любопытное.