Раффлс, взломщик-любитель

В Саутгемптоне нас уже ждал тендер. Раффлса на борту не было. Впрочем, я его особо и не искал до того момента, когда мы подошли к борту лайнера. Но и тогда его нигде не оказалось. Его лица не было среди лиц людей, выстроившихся у перил; его рука не виднелась среди рук тех, кто махал своим друзьям. С внезапно потяжелевшим сердцем я поднялся на борт. У меня не было ни билета, ни денег, чтобы его оплатить. Я даже не знал номера своей каюты. Мое сердце едва не выскакивало из груди, когда я остановил стюарда, чтобы спросить его, был ли на борту мистер Раффлс. Он был там. Слава небесам! Но где? Стюард этого не знал – он просто шел по какому-то поручению. Значит, на поиски. Однако ни на верхней палубе, ни на палубе первого класса я его не обнаружил; курительная комната тоже была пуста, не считая маленького немца с рыжими усами, закрученными до такой степени, что они едва не касались его глаз. В его собственной каюте, путь до которой я спрашивал, уже пребывая в полном отчаянии, Раффлса тоже не оказалось, однако вид его имени на багаже вселял надежду. Однако зачем ему самому было прятаться, я понять не мог, и в голову лезли лишь мрачные объяснения.

– Вот ты где! Я искал тебя по всему кораблю!

Несмотря на недвусмысленный запрет, в качестве последнего средства я поднялся на мостик. Именно там я и нашел А. Дж. Раффлса сидящим на застекленной крыше. Он склонился над одним из просторных офицерских шезлонгов, в котором полулежала девица, одетая в белый спортивный жакет и юбку. То была худенькая девушка с бледной кожей, темными волосами и довольно необычными глазами. Вот и все, что я успел разглядеть, пока Раффлс вставал и оборачивался. После этого я не мог уже думать ни о чем, кроме мимолетной гримасы, которая предшествовала приступу хорошо разыгранного изумления.

– Почему… БАННИ? – вскричал Раффлс. – А ТЫ-ТО как здесь очутился?

Я начал что-то невнятно бормотать, но он ущипнул меня за руку.

– Ты тоже плывешь на этом корабле? И тоже в Неаполь? Невероятно! Мисс Вернер, могу я вам его представить?

Раффлс врал, не краснея. Он представил меня старым однокашником, с которым он не виделся много месяцев, наполняя свой рассказ такими подробностями и ненужными деталями, что у меня возникло замешательство, подозрение и отвращение одновременно. Я краснел за нас обоих, и мне было совершенно все равно. Я забыл свой собственный адрес и не прикладывал никаких усилий для того, чтобы вспомнить его для придания рассказу Раффлса большей правдоподобности. Все, что я мог, – это бормотать слова, которые Раффлс почти что буквально вкладывал в мои уста, причем делал это, вне всяких сомнений, с чрезвычайной неохотой.

– Значит, ты увидел мое имя в списке пассажиров и пошел искать меня? Старый добрый Банни! Впрочем, я хотел бы, чтобы мы могли жить в одной каюте. Мне посчастливилось заполучить каюту на верхней палубе, однако они не обещали, что я буду ее единственным обитателем. Мы должны что-то сделать, прежде чем они впихнут туда какого-нибудь чужака. В любом случае нам нужно отсюда выбираться.

В рулевую рубку вошел квартирмейстер, а на мостике за время нашего разговора уже успел появиться лоцман; пока мы спускались, тендер отчалил, унося с собой взмахи платков и прощальные возгласы. В момент расставания с мисс Вернер на верхней палубе наши ноги ощутили глубокую, медленную вибрацию. Круиз начался.

И для нас с Раффлсом он начался не самым приятным образом. На палубе он пытался оттенить мое глухое замешательство искусственной, но убедительной веселостью, в каюте же перчатки были сняты.

– Ты идиот, – прорычал он. – Ты выдал меня опять!

– Как я мог тебя выдать?

Я проигнорировал оскорбление, прозвучавшее в последнем слове.

– Как? Я думал, любому дураку будет понятно, что я хотел сделать так, чтобы наша встреча выглядела случайной!

– Взяв с собой оба билета?

– На борту об этом никто ничего не знал. Кроме того, я еще ничего не решил, когда брал билеты.

– Значит, нужно было дать мне знать, когда ты это решил. Ты строишь планы, не говоришь о них ни слова – и ожидаешь, что я их угадаю так, словно это само собой разумеется. Откуда мне было знать, что ты вообще что-то задумал?

Роли поменялись. Раффлс почти что повесил нос.

– Дело в том, Банни, что я не собирался тебе говорить. Ты… Ты с возрастом стал таким ханжеским старым кроликом!

Голос, каким он произнес мое прозвище, заставил меня смягчиться, однако мне еще многое предстояло ему простить.

– Если ты боялся писать об этом в письме, – настаивал я, – то ты должен был намекнуть мне, как только я поднялся на борт. Я бы нормально к этому отнесся. Я не такой уж и ханжа.

Было ли дело в игре моего воображения, или Раффлс действительно выглядел немного пристыженным? Если и так, то это было в первый и последний раз за все годы, что я его знал; впрочем, я и сейчас не могу в этом поклясться.

– Именно это, – сказал Раффлс, – я и собирался сделать: лечь у себя в каюте и ждать тебя, а затем рассказать обо всем. Но…

– У тебя были дела поинтереснее?

– Можно было бы выразиться и по-другому.

– Очаровательная мисс Вернер?