Раффлс, взломщик-любитель

– Не стоит гадать, когда это пришло мне в голову, Банни. На самом деле это произошло намедни, когда я и правда собирался уехать по причине, которую тебе сообщил ранее. Честно говоря, я сейчас могу уже и не вспомнить всего, что говорил тебе тогда, однако чем бы они ни были, эти причины настоящие. И я действительно хотел провести телефон и электричество.

– Но куда же ты убрал серебро перед отъездом?

– Никуда, оно было у меня в багаже – в дорожной сумке, сумке для крикетных принадлежностей, чемодане – они были практически полностью им забиты. К тому же многое я оставил в Юстоне, так что одному из нас нужно будет забрать его сегодня же вечером.

– Я могу это сделать, – сказал я. – Но неужели ты и правда доехал до самого Кру?

– А ты разве не получил мою записку? Я доехал до самого Кру, чтобы отправить тебе по почте те несколько строк, мой дорогой Банни! Нет смысла браться за что-то, если ты не готов взяться за это по-настоящему. Я хотел, чтобы и в банке, и во всех прочих местах ты вел себя правдоподобно, и теперь я знаю, что так и было. К тому же поезд в обратном направлении отбывал оттуда через несколько минут после прибытия моего. Я просто отправил письмо со станции Кру и пересел с одного поезда на другой.

– В два часа ночи!

– Ближе к трем, Банни. И было уже семь, когда я запрыгнул внутрь с «Дейли мейл». Было очень тесно. Но даже так я провел два замечательных часа в ожидании твоего прибытия.

– Только подумать, – пробормотал я, – как ты меня одурачил!

– С твоей собственной помощью, – заметил Раффлс, смеясь. – Если бы ты заглянул в расписание, то увидел бы, что утром такого поезда нет, и я, между прочим, никогда не утверждал обратного. Но я и правда хотел тебя обмануть, Банни, и не сказал бы, что у меня это не получилось. Однако все это было ради дела! Что ж, те полчаса, в которые ты вез меня со столь похвальной поспешностью, были не слишком приятными, но это было единственным неудобством. У меня были свеча, спичка и много интересного чтения. В общем, в хранилище было весьма неплохо, пока не случился один пренеприятнейший инцидент.

– Говори же, мой дорогой друг!

– Мне понадобится еще одна сигарета – спасибо – и спичка. Инцидент заключался в шагах снаружи и ключе в замке! В тот момент я как раз лежал на крышке сундука. Я едва успел потушить свечу и спрятаться внутрь. К счастью, это всего лишь принесли очередной сундучок – шкатулку с драгоценностями, если быть более точным. Сейчас я покажу тебе ее содержимое. Пасхальный исход принес мне еще больший улов, чем в самых смелых моих мечтах.

Его слова напомнили мне о «Пэлл-Мэлл газетт», с которой я пришел в турецкие бани. Я вытащил газету из кармана, помятую и раздувшуюся от температуры в самой жаркой из парных, и протянул ее Раффлсу, держа большой палец на передовице.

– Восхитительно! – сказал он, прочитав статью. – Несколько воров и угольный подвал из всех путей проникновения! Я действительно постарался сделать так, чтобы все выглядело подобным образом. Я пролил достаточно свечного сала, дабы угли хорошо тлели. Однако подвал выходил в глухой задний дворик, Банни, а в его окно не протиснулся бы даже восьмилетний мальчишка. Так пускай же Скотленд-Ярд подольше носится с этой теорией!

– Но что с тем парнем, которого ты отправил в нокаут? – спросил я. – Это было на тебя не похоже, Раффлс.

Лежа на моем диване, Раффлс задумчиво пускал колечки дыма. Его черные волосы разметались по подушке, а бледный профиль выглядел на свету столь четким и острым, словно был вырезан ножницами.

– Не похоже, Банни, – произнес он с сожалением. – Но поэт скажет тебе, что подобные вещи воистину неотделимы от побед, подобных моей. У меня ушла пара часов на то, чтобы выбраться из того хранилища. Третий час я потратил на безобидную инсценировку взлома, именно тогда я услышал тихие шаги этого парня. Некоторые бы его попросту убили, другие загнали бы себя в еще худшую ловушку, чем та, в которой они уже были. Я же оставил свою свечу там, где ее и нашли, подкрался к бедолаге, прижался к стене и врезал ему, когда он проходил мимо. Я признаю, что это был грязный удар, однако доказательство того, что я бил милосердно, перед тобой. Жертва сама поведала свою историю.

Заметив, что он опустошил бокал, я предложил наполнить его вновь, но Раффлс покачал головой. Он показал мне фляжку, которую носил в кармане: она до сих пор была почти полной, и я заметил, что у ее владельца при себе было все необходимое. Будь то Пасха или же неприсутственный день, в случае если бы я его подвел, Раффлс явно намеревался сделать все для того, чтобы сбежать. Однако риск был бы огромным, так что я сиял от гордости, осознавая, что он положился на меня не зря.