Ранняя философия Эдмунда Гуссерля (Галле, 1887–1901)

Мне представляется, что в данном примере и в соответствующем анализе высвечивается особая новаторская черта уже и ранней гуссерлевской феноменологии, о которой речь подробнее шла в основном тексте моей книги, в частности, при текстологическом анализе ФА и других текстов раннего Гуссерля. А именно: внимание Гуссерля к структурам и формам работы сознания, которые считались несущественными, чисто субъективными, полностью относящимися разве что к психологии, теперь предстало в ином свете. Так, обращение (или необращение) внимания, наблюдения, другие оттенки реального функционирования органов чувств – всё это и нечто подобное в работах других авторов объявлялось нерелевантным сущностному исследованию мыслительной деятельности. Правда, философия традиционно, как не раз отмечалось в тексте моей книги, выделяла и специально исследовала ту жизнедеятельность, ту повседневную работу, которая (в разное время и под разными поименованиями и обозначениями) фигурировала как чувственность.

Предвосхищением такого анализа – в объективном смысле слова – можно считать традицию, заложенную Кантом. Ведь у него «чувственность» (Sinnlichkeit) как совокупный объект анализа первой части «Критики чистого разума» сразу втягивает в себя – именно в качестве принципиально исходной – тему созерцания. Вспомним, с чего Кант начинает § 1 «Трансцендентальной эстетики»: «Каким бы образом и при помощи каких бы средств познание ни относилось к предметам, во всяком случае созерцание (Anschauung) есть именно тот способ, каким познание непосредственно относится к ним и к которому как к средству стремится (abzweckt) всякое мышление» (В 33 – курсив Канта. – Н. М.).

Заслугу Гуссерля, полагаю, оправданно видеть в повышенном внимании – пусть на фоне растущего интереса к высшему этажу созерцания, а именно к усмотрению сущностей (Wesenschan) – также и к теме созерцания вообще, которому ведь тоже присваивается исходно-фундаментальная роль в познании. Мюнх отмечает, имея в виду (на примере кафе) рассмотренные у Гуссерля детали: «С помощью этого различения Гуссерль определяет более узкое и более широкое понятие созерцания». Мюнх цитирует слова Гуссерля: «Созерцание в узком смысле – это имманентное и первичное содержание моментального представления, или лучше – подмечания (Bemerkens); созерцание в широком смысле – это содержание единого длящегося (andauernden) подмечания (1893:272f – курсив Д. М.)» (Ebenda. S. 148–149). Приводятся и другие наглядные примеры.

Скажем, мы разглядываем кофейную чашку, стоящую на столе. Но ведь конкретно, излагает Мюнх мысли Гуссерля, мы непосредственно видим, созерцаем только повернутую к нам сторону чашки (что, кстати, имеет место в любом быстром разглядывании каких угодно предметов). Нельзя забывать, что такие профили (Abschattungen) постоянно меняются по мере изменения нашего положения, разных целей и возможностей созерцания. Гуссерль потом подробно отработает в феноменологии тему профилей. Эти и многие другие примеры[266] из ранних произведений Гуссерля показывают, как властно пробиваются тенденции, характерные для будущего феноменологического пути:

1) анализ генетических, Ur-sprung-структур сознания разрастается в подробнейшие описания, которым впоследствии в феноменологии будет неизменно уделяться специальное внимание;

2) эти, казалось бы, специальные и частные, отдельные разработки – скажем, подробное, по сути уже предфеноменологическое описание восприятия звука, мелодии (см. в книге Мюнха. S. 150–151 – с указанием на вызревание в этой ранней разработке теории целого и части, изложенной в «Логических исследованиях») – объективно представляют собой наметки будущей феноменологии, почему, собственно, последняя и оформляется так быстро (уже в канун нового, XX века).