Раскалённые сердца

Ван Хойтен и члены его экипажа с облегчением восприняли перевод на объект “725S”, как именовался космодром. Лишь резкая перемена погодных условий внушала опасения. Если они пробудут здесь ещё несколько дней, начнётся болезненная акклиматизация к засушливому, пустынному климату. Кое-кто, утомлённый нагрузками, пережитыми в последние недели, почти наверняка сляжет и уж точно не сможет перенести стартового ускорения.

Андерсон, назначенный коком-стюардом, заметил по этому поводу:

– Да, ребята, нам везёт: из парильни переехали прямиком на жаровню.

Ван Хойтен, зашедший в местный бар – настоящий бар! – с целью перекусить, невольно выглянул в окно. Их ракета, выкрашенная в ярко-красный цвет, стояла на стартовой площадке, пока технический персонал проводил последние приготовления. Фюзеляж, украшенный эмблемой компании, плавно переходил в носовую часть, пронзавшую разреженный горный воздух, подобно острию рапиры.

– Вы, как я полагаю, космонавт? Желаете что-нибудь покушать?

Официантка, немногим старше ван Хойтена, говорила с акцентом, свойственным уроженцам западных штатов. Светловолосая, она была худой и чуть угловатой, как школьница. Несмотря на то, что они находились в одном из наиболее жарких мест мира, девушка была неожиданно бледной, вероятно, она приехала сюда недавно.

– Полагаю, я съел бы гамбургер и выпил «кока-колу». И – да, я – действительно космонавт.

Она устало улыбнулась его шутке и прошла на кухню. Ван Хойтен осмотрелся: заведение пустовало, он являлся единственным посетителем. Видимо, время обеденного перерыва ещё не настало, и лишь «подземники» слонялись сейчас по космодрому.

Часы, висевшие над барной стойкой, за которой стоял настоящий живой бармен – сущая редкость по теперешним временам, – вели обратный отсчёт времени до следующего пуска. Его пуска.

Он улыбнулся бармену, а тот ответил тем же: заведение явно было создано с целью наполнить последние – или первые, это зависело от обстоятельств – часы пребывания космонавтов на Земле заботой, создать ощущение домашнего уюта. Даже название – «У Джо» – было таким, каким оно обычно бывает у заурядных американских закусочных. Отличались лишь некоторые украшения на стенах – вместо головы оленя с ветвистыми рогами или чучела огромной рыбины здесь красовались детали, привезённые из космоса – память о различных экспедициях. Некоторые были явно сняты с космических кораблей, земных и марсианских, подбитых в ходе недавней войны.

Официантка, на груди у которой был значок с надписью «Энн Ли», вернулась с гамбургером и колой.

– Приятного аппетита, покоритель звёзд.

– Спасибо. Хотите, дам вам автограф.

Она остановилась и посмотрела на него с мгновение, а потом пожала плечами:

– Я освобождаюсь в девять. Не забудьте вашу ручку… для автографа.

Вечером он ждал её у чёрного хода. Энн Ли, уже переодевшаяся после работы, приветливо улыбнулась ему. На ней была синяя блузка и салатовая мини-юбка. Пронизанные микроскопическими неоновыми трубочками, они горели во тьме подобно тысячам маленьких светлячков. Как было известно ван Хойтену, подобные предметы гардероба могли изменять рисунок и цвет в зависимости от температуры воздуха, частоты сердечных сокращений владельца или же иных факторов. Сейчас Энн Ли, едва поблёскивавшая в вечернем сумраке, скорее, приковывала внимание, нежели ослепляла. Её бледная кожа и белозубая улыбка, напомнившие ван Хойтену о локальном директоре Гарсие, заставили его вздрогнуть.

Он сразу же вернулся мыслями в недавнее прошлое. Перед отъездом из дельты Нигера им пришлось пройти проверку в боевых условиях: повстанцы из Фронта Освобождения Нигерии досаждали компании, периодически нападая на различные «объекты». Когда-то их инфраструктура опиралась на деревни, ныне выжженные Гарсия с воздуха, а теперь они укрывались в джунглях, в подземных убежищах. Тоннели, достигавшие десятков километров в длину, густой сетью покрывали регион, позволяя террористам наносить внезапные удары то в одном месте, то в другом – и так же бесследно исчезать.

– Ты о чём-то думаешь? – Её губы, только что подкрашенные, были алого цвета.

– Да, о тебе. Ты здесь недавно?

– С чего ты взял? – Энн Ли расправила плечи. – Я приезжаю сюда уже третий год подряд, просто стараюсь не загорать – здесь слишком яркое солнце.

Ван Хойтен рассеянно кивнул, наблюдая за её стройными ногами, обутыми в ярко-оранжевые туфли на высоком каблуке. Слегка загипнотизированный этим зрелищем, он вновь погрузился в воспоминания…

…Грохот бура, вгрызающегося в мягкие породы… к нему примешивается шорох могучих конечностей субтеррины, отталкивающихся от стен тоннеля – они буравят уши даже сквозь все слои звукопоглощающей изоляции. Вскоре раздражение уступает место привыканию. Усталость подавляет все чувства; она сближает их, случайных, в общем, знакомых, собранных компанией из самых дальних закоулков Земли…