Расследования Арсена Люпена

В первый же миг нападения инстинкт побудил д’Авенака принять наиболее подходящую позу. Собравшись с силами, он слегка согнул колени, напряг мускулы рук и выпятил грудь. Таким образом, он, даже будучи связанным, сохранил некоторую свободу движений и возможность глубоко дышать. Кроме того, он точно знал место своего плена. Прежде он много раз обследовал разрушенную оранжерею в поисках тайников, где мог бы скрываться человек в широкополой шляпе, и давно заприметил эту дыру, расположенную недалеко от бывшего входа.

Итак, два пути к спасению – либо карабкаться, преодолевая груду кирпичей, камней, песка и ржавых железных опор, либо ползти под землей, то есть под оранжереей. Но для всего этого нужно было обладать полной свободой движений, а его враг завязал веревки такими узлами, что при малейшем усилии пленника они стягивались еще туже.

Тем не менее Раулю удалось слегка повернуться и чуть ослабить путы. Его мозг продолжал анализировать ситуацию. Он пытался представить себе всю последовательность действий врага: слежка за ним, Раулем; наблюдение за ним, пока он был на гребне стены, под ветвями дерева; хитрое заманивание в ловушку.

Любопытное явление: несмотря на плотный кокон из одеяла, несмотря на толщу земли, под которой находился Рауль, он не смутно, а необыкновенно ясно слышал внешние шумы – по крайней мере, те, что шли со стороны Сены. Эти звуки, несомненно, долетали сюда через какой-то ход, оставшийся незаваленным, находившийся на уровне земли и, скорее всего, похожий на каминную трубу, только почти горизонтальную.

Рауль различал гудки пароходов. И звонкие сигналы автомобилей, долетавшие со стороны шоссе. Колокол церкви Радикателя прозвонил одиннадцать раз; не успел стихнуть последний удар, как Рауль уловил рев заводимого мотора. Это был мотор его машины – он узнал бы этот звук среди тысяч других. Автомобиль двинулся с места, поехал, развернулся в деревне, вырулил на главное шоссе и с нарастающей скоростью помчался в сторону Лильбонна. Но точно ли он ехал в Лильбонн? Враг – а это наверняка был враг! – вполне мог отправиться в Руан, а потом и в Париж. Вот только с какой целью?

И Рауль, слегка устав от своих попыток освобождения, решил передохнуть и поразмыслить.

Если подытожить, то ситуация выглядела так: назавтра, одиннадцатого сентября, в десять тридцать утра он должен был явиться в замок и увезти Катрин и Бертранду в Париж. Следовательно, примерно до одиннадцати часов следующего дня Бертранда и Катрин не станут волноваться и разыскивать его. Но что потом? Может быть, его исчезновение, столь неожиданное и странное, заставит их принять меры, которые его спасут? В любом случае противник наверняка предвидит, что обе молодые женщины останутся в «Приливной волне» и будут его ждать. А это грозит преступнику провалом всего замысла, ибо ему нужна полная свобода действий. Иными словами, он должен устроить так, чтобы обе женщины покинули замок. А как это сделать? Да единственным способом – вызвав их в Париж! Письмом? Нет, для этого нужен знакомый почерк. Значит, телеграммой… телеграммой от имени Рауля, в которой будет говориться, что ему пришлось срочно уехать и что они должны сесть в поезд сразу же по получении этого известия.

«Но послушаются ли они? – думал Рауль. – Впрочем, почему бы и нет? Это распоряжение покажется им вполне естественным! Они же ни за что на свете не останутся в „Приливной волне“ без моей защиты».

Первую половину ночи он пытался избавиться от своих пут, потом долго спал, хотя ему и было трудно дышать, а потом снова взялся за дело. Он был не слишком-то уверен в успехе; впрочем, ему казалось, что звуки извне все же становятся более отчетливыми. Но сколько жалких сантиметров он выиграл этими адскими усилиями, этими еле заметными движениями всего тела? Веревки, стягивавшие его, нимало не ослабли. И только те, что привязывали его к столбу, немного поддались. Около шести утра ему почудился знакомый рокот мотора его автомобиля. Но нет, это была ошибка: шум двигателя стих вдали от Радикателя. Впрочем, вряд ли похититель стал бы возвращаться на его машине: это свело бы на нет весь эффект от телеграммы.

Так прошло утро. В полдень Рауль подумал, что сестры все-таки получили телеграмму, покинули Радикатель и сели на поезд в Лильбонне. Однако, вопреки своим предположениям, около часа дня – судя по церковным часам, которые регулярно извещали его о времени, – он услышал невдалеке голос, звавший его: «Рауль! Рауль!»

Это был голос Катрин. А следом раздался зов Бертранды: «Рауль! Рауль!» Он изо всех сил выкрикнул их имена. Ответа не было. Обе женщины все еще звали его, но их голоса удалялись.

И снова тишина.

Глава 12 Реванш

«Я ошибся, – решил Рауль. – Они не получили телеграмму с просьбой ехать ко мне в Париж; их удивило мое исчезновение, и они ищут меня».