Расследования Арсена Люпена

– Проваливаем отсюда! – приказал Большой Поль с искаженным от ненависти лицом. – Я достаточно на них насмотрелся… Эта мерзавка подписала себе смертный приговор!

Машина тронулась с места и направилась в сторону более оживленных улиц Отея.

– Стоп! – крикнул Большой Поль. – Давай за мной.

Он выскочил на тротуар, и они вошли в полупустое кафе.

– Два вермута, бумагу и ручку, – распорядился Большой Поль.

Он надолго задумался, лицо его сделалось свирепым, губы судорожно подергивались. Затем он начал тихо проговаривать вслух обрывки каких-то мыслей:

– Да, именно так… да… так… она попадет в ловушку… все решено… Раз она его любит, она попадется… И тогда я ее поймаю… Она сдастся… А если нет, тем хуже для нее!

Молчание. Потом он произнес:

– Жаль, что у меня нет образца его почерка… А у тебя?

– Нет. Но… у меня есть письмо Курвия, украденное со стола в бельэтаже.

Лицо Большого Поля озарилось радостью.

– Дай сюда.

Он внимательно изучил почерк. Стал копировать слова, старательно выводя заглавные буквы. Затем взял лист бумаги, торопливо нацарапал несколько строк и подписался: Курвий.

На конверте тем же поддельным почерком написал адрес: «Мадемуазель Кларе, 27, улица Марокко».

– Какой номер дома? Двадцать семь? Правильно. Теперь слушай меня и запоминай. Я ухожу. Да, оставаться здесь будет страшной глупостью. Так что пообедай, а потом иди и выполняй поручение. По логике вещей, Рауль и Клара должны скоро выйти из дому, причем Рауль выйдет первым, так как Клара никуда не спешит, а просто отправится на прогулку. Через час-полтора после ухода Рауля ты подъедешь к дому и позвонишь в звонок. Когда тебе откроют, притворись взволнованным и передай ей это письмо. Сперва прочти его.

Состен прочитал и покачал головой:

– Место выбрано неудачно. Приехать на набережную Вольтера! Явный промах! Она не клюнет.

– Клюнет, потому что у нее не возникнет опасений. Как она сможет предположить, что я выбрал это место, чтобы подстроить ей западню?

– Допустим. Но Горжре? Ведь он сможет увидеть ее там… Как и вас, патрон…

– Ты прав. Тогда отнеси вдобавок на почту эту телеграмму.

Он написал: «Полиции сообщили, что Большой Поль и его друзья каждый день встречаются за аперитивом в „Пти-Бистро“ на Монпарнасе».

И пояснил:

– Горжре ринется туда. Немедленно проведет расследование, удостоверится, что сведения точны, и устроит там засаду. Не важно, после этого переберемся куда-то в другое место. Передай товарищам.

– А если Рауль не выйдет из дому или выйдет слишком поздно?

– Значит, отложим до завтра.

Они разошлись. После обеда Состен снова занял свой пост.

Рауль и его подруга провели больше четырех часов в укромном уголке сада перед домом. Стояла сильная жара, и они мирно беседовали, укрывшись от солнца под ветвями старой бузины.

Когда они уже собирались вернуться в дом, Рауль заметил:

– Моя милая блондинка сегодня явно в меланхолии. Какие-то мрачные мысли? Предчувствия?

– С тех пор как мы с тобой познакомились, я не хочу верить в предчувствия. Но мне грустно, когда мы расстаемся.

– Всего на несколько часов.

– Все равно слишком надолго. А потом… твоя жизнь… Ты скрываешь ее от меня!

– Хочешь, я все тебе расскажу и поведаю о своих добрых делах? Но только после этого тебе придется выслушать и о дурных!

Через мгновение она ответила:

– Нет. Я бы предпочла ничего не знать.

– Ты совершенно права! – рассмеялся он. – Я тоже предпочел бы не знать того, что натворил. Но, увы, я настолько проницателен, что вижу абсолютно все, и даже с закрытыми глазами. До встречи, дорогая, и не забудь, что ты обещала мне не выходить из дома.

– И не забудь, что ты обещал мне не приближаться к набережной.

Помолчав, Клара добавила уже тише:

– Вообще-то, меня терзают именно эти мысли… об опасности, которой ты подвергаешься…

– Я никогда не подвергаюсь опасности.

– Нет, подвергаешься. Когда я представляю себе твое существование за пределами этого дома, то вижу в окружении бандитов, которые всей сворой бросаются на тебя, или воображаю, как за тобой гонятся полицейские…

Он прервал ее:

– …Или как меня пытаются укусить собаки, или как мне на голову падает кирпич, или как меня поражает молния!

– Вот именно! Вот именно! – воскликнула она, тоже развеселившись.

Она страстно поцеловала его, а затем повела к воротам:

– Поторопись, Рауль! Самое главное для тебя – быть рядом со мной.

Она вернулась в сад, попыталась читать или заняться вышиванием, а потом, придя домой, хотела отдохнуть и поспать. Но ей было тревожно, у нее ни к чему не лежала душа.

Время от времени она смотрела на себя в зеркальце. Как она изменилась! До чего изможденный вид! Синяки под глазами. Какой-то безвольный рот, безрадостная улыбка.

«Какое это имеет значение, – сказала она себе, – раз он любит меня такой, какая я есть?»

Минуты тянулись бесконечно долго.

Часы пробили половину пятого.

И тут, услышав визг тормозов, она бросилась к окну. Действительно, перед воротами остановилась машина. Из нее вышел толстый шофер и позвонил в ворота.

Она увидела, как слуга пересек сад и вернулся в дом с письмом, рассматривая конверт.

Поднявшись наверх, он постучал к ней и протянул письмо: