Расследования Арсена Люпена

– Да, вы правы, мадемуазель, – сказал мэтр Бернар. – У меня хранится множество его писем в точно таких же конвертах. Вот, прочтите эту надпись, сделанную поперек конверта.

И Катрин прочитала вслух:

– «Это мое завещание. Через неделю после моей кончины мой нотариус мэтр Бернар должен вскрыть его в замке „Приливная волна“. Он ознакомит с этим документом обеих моих внучек и проследит за тем, чтобы моя последняя воля была исполнена».

Катрин тут же уверенно заявила:

– Да, это почерк моего деда. Я могу это доказать, предъявив другие его документы.

– Я присоединяюсь к вашему заявлению, – сказал нотариус. – Но для очистки совести я вчера все же съездил в Руан и проконсультировался с экспертом. Его мнение полностью совпало с нашим. Итак, в подлинности документа сомневаться не приходится. Однако, перед тем как вскрыть конверт, я должен сообщить вам, что за два последних года я больше десяти раз изучал досье семейства Монтесье: это было необходимо, во-первых, для управления фермами Монтесье, которое мне препоручил их владелец, и, во-вторых, для розысков его завещания. Так вот, я со всей ответственностью заявляю и клянусь честью, что в досье этого документа прежде не было.

– Однако, мэтр Бернар… – возразил Бешу.

– Я говорю то, что есть, месье. В досье данный документ отсутствовал.

– Значит, кто-то положил его туда, мэтр Бернар?

– Я ничего не утверждаю и ничего не отрицаю, – ответил нотариус. – Я просто излагаю факты, неопровержимые факты. Впрочем, мои слова подтверждает привычка, которой я никогда не изменял. А именно: ни одно завещание, мне доверенное, не хранится в досье моих клиентов. Все они запечатаны и сложены в алфавитном порядке у меня в сейфе. Следовательно, если бы я располагал завещанием, которое собираюсь вам огласить, значит я нашел бы его именно там, а не в папке с другими делами семьи Монтесье.

И нотариус совсем было собрался вскрыть конверт. Но Бешу остановил его:

– Минуточку! Будьте любезны, месье, передайте мне этот конверт.

Взяв конверт в руки, он внимательно осмотрел его и заключил:

– Все пять печатей не тронуты. С этой стороны ничего подозрительного. И все-таки конверт был вскрыт.

– Что вы такое говорите?!

Бешу провел кончиком ножа по конверту, не задев печати, и извлек из него двойной лист разлинованной бумаги:

– Он был вскрыт по всей длине верхней своей части с помощью острого перочинного ножа, а затем снова искусно заклеен!

Теперь оставалось прочитать завещание. Что и сделал мэтр Бернар, при полной тишине и волнении, вызванном всеми сопутствующими обстоятельствами. Но перед этим он спросил:

– Еще одно слово, дорогие мои клиентки. Вы согласны прослушать это завещание в присутствии господ Бешу и д’Авенака?

– Да! – дружно ответили сестры.

– Итак, я читаю.

И мэтр Бернар развернул двойной лист:

– «Я, нижеподписавщийся Мишель Монтесье, шестидесяти восьми лет от роду, находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю, согласно моему гражданскому и моральному праву (с просьбой к обеим наследницам не дробить на части мое достояние и получать с него доходы в равных частях), земли – увы, сильно уменьшившиеся – вокруг некогда процветавшего имения „Приливная волна“.

Что касается моих владений, то я делю их на две неравные части, расположенные почти целиком вдоль реки. Правая часть, куда включен замок и все, что будет находиться в нем на день моей кончины, отходит к моей младшей внучке Катрин, которая, я уверен, будет жить в здании и содержать его в порядке, как это всегда делали мы оба, она и я. Вторая половина имения отходит к моей старшей внучке Бертранде, которая, будучи замужем и часто отсутствуя, сможет пользоваться как временным пристанищем охотничьим павильоном.

Дабы привести его в должный вид и обставить, а также с целью компенсировать неравенство двух частей наследства, я выделяю Бертранде из моего состояния тридцать пять тысяч франков в виде золотого порошка, который мне удалось получить в результате химических опытов и точное местонахождение коего я укажу в приложении к сему документу. Там же я поделюсь секретом моего потрясающего открытия. Я раскрою тайну золота, когда наступит время. Правдивость моих слов сможет удостоверить мэтр Бернар, коему я передал несколько граммов полученного золотого порошка.

Я достаточно хорошо знаю обеих моих внучек и уверен, что между ними не возникнет никаких разногласий при исполнении моего волеизъявления. Однако старшая из них уже замужем, а младшей замужество лишь предстоит, и, дабы избежать вероятных сложностей, я составил топографический план имения, каковой хранится в правом ящике моего письменного стола.

Этот, последний, пункт я выделяю особо: граница, которая разделит две части имения, пройдет по прямой линии, которая начнется от средней из трех ив, где так любила гулять Катрин, и закончится у последнего западного столба решетки центральной аллеи парка. Я намерен пометить эту границу либо изгородью из бирючины, либо деревянной загородкой. Каждому по справедливости! Это мое твердое правило, которого я придерживался всю свою жизнь».