Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел

– Ты не ранен! – гаркнул Валвик Моргану в ухо. – Тепя етфа сатело. Соперись! Пыстрее! Они нас фот-фот настикнут, мы толшны спрятаться, если не хотим окасаться ф нарутшниках… Шшш! Шакай как ни ф тшем не пыфало! Кто-то итет…

Морган выпрямился, чувствуя, как двоится у него в глазах. Как раз в этот момент кто-то вышел из-за угла коридора. Это был стюард, несший поднос, на котором стояло шесть высоких бутылок в золотистых обертках. Не обратив на них никакого внимания, он прошел мимо и постучал в дверь гримерки. В ответ на стук из-за двери показалось лицо столь отвратительное, что Морган невольно моргнул: коричневая кожа, спутанные черные волосы, злобные косящие глаза и усы.

– Шампанское, сэр, – твердо сказал стюард. – Для мистера Д. Х. Лоуренса. С вас шесть фунтов шесть шиллингов, сэр.

Головорез покосился на него, а затем небрежно надел на голову заостренный медный шлем, украшенный изумрудами и рубинами, который держал в руке. Немного покопавшись в недрах зеленой робы, он достал пару двадцатидолларовых бумажек и положил их на поднос. Бутылки таинственным образом исчезли, перекочевав в женские руки, протянувшиеся из-за спины воина. Затем, когда стюард торопливо зашагал прочь, воин вынул из ножен широкий изогнутый ятаган и злобно покосился по сторонам. Наверняка он высматривал Валвика и Моргана.

– Ну? – спросил разбойник голосом Курта Уоррена, когда двое заговорщиков ввалились в гримерку и Валвик закрыл за собой дверь. – Вы все вернули? Вы… – Воин уставился на них. Затем он сдвинул шлем на глаза и задумчиво почесал парик. – Что за дела, Хэнк? Изумруд же все еще у тебя! Гляди…

Морган устало кивнул и огляделся. Дядюшка Жюль все так же лежал на диване, а Пегги пыталась приподнять его голову и влить ему в рот вторую порцию соды. Раздался громкий хлопок – миссис Перригорд ловко откупорила бутылку шампанского.

– Объясни ему, шкипер, – сказал Морган, уныло подбрасывая изумруд в руке. – Достаточно сказать, что все пропало. Про-па-ло. Продолжай, Валвик.

Тот кратко обрисовал ситуацию.

– Вы хотите сказать… – сказал Уоррен, и его усы затряслись. – Хотите сказать, что Ужас Бермондси там сейчас избивает до полусмерти эту старую сардину за то, что тот украл часы Хэнка? Почему, о, почему я не видел этого? Ох! Я бы все отдал, лишь бы на это посмотреть! Черт подери, вечно я пропускаю все интересное…

На глаза Пегги вновь навернулись слезы.

– Но почему вы не оставите старика капитана в покое? – всхлипнула она. – Что он вам такого сделал? Почему вы нападаете на беднягу, едва выходите из поля моего зрения? Это нечестно. Это несправедливо, особенно после того, как он сказал, что у него могла бы быть дочь моего возраста на мысе Хаттерас. Это…

– Ужа-асно! – поддержала ее миссис Перригорд, поцокав языком. – Вы ужасные мальчишки. Выпейте шампа-анского.

– Ну, а кто финофат, што он там окасался? – запальчиво принялся оправдываться Валвик. – Йа ше скасал, старик опосфал меня фором, и йа расослился. Йа фыясню, кто фсе это сатеял, таше если ф итоке мне притется полтаться на рее. И йа серьесно.

– Он просто выполнял свой долг, шкипер, – сказал Морган. – Мы должны были вести себя осторожнее. Вы же помните, что он сказал днем, – он сам хотел схватить Кайла. Они со старпомом, наверное, обыскивали каюту и тут услышали, как мы идем. Они спрятались в ванной, а когда открыли дверь и увидели нас, то подумали… Ну а ты бы сам что подумал? Шкипер, так дело не пойдет. Они через пять минут начнут нас искать. Мы можем разве что пойти к Уистлеру, объяснить ему все, и там будь что будет. Кто знает, что они с нами сделают. Много чего они с нами сделают, думаю. Но… будь что будет.

Валвик широким жестом отмахнулся.

– Не пыфать этому. Йа сейтшас фне сепя, и йа не стамся. Старина не просит меня на кауптфахту, как пьяноко матроса, пока этот фор торшестфует попету и смеется нат нами. Мы спрятшемся, фот што мы стелаем, и он не поймает нас, а потом…

– А потом что? – осведомился Морган. – Шкипер, успокойся. Даже если нам и удастся спрятаться, в чем я лично сомневаюсь, что с этого толку? Послезавтра мы причалим к берегу, и тогда они поймают нас. Мы не можем вечно сидеть на этом корабле…

– Ты сапыл, што тетектиф ис Нью-Йорка плыфет ф Сауткемптон, штопы опоснать фора, а?

– Да, но…

– Што посфолит нам испешать опфинений ф краше исумрута…

– Но не в побеге Курта, не в нападении на Вудкока, не говоря уже о…

– Пха! Футкок не проплема. Ему лишь нато поопештшать еко рекламу, и с ним фсе путет ф порятке. А настшет остальноко – кокта тетектиф укашет на фора, тумаешь, капитан Уистлер путет нас ф тшем-то опфинять? Уферен, што нет. Они потумают, што он сфихнулся, а потом мы прикросим, што расскашем касетам о происшестфии со сретстфом от насекомых, и ему никто не поферит, если он расскашет оп остальном. Так-то! Фсе просто. Йа не пойту ф тюрьму! Фот мое послетнее слофо. «Са Пока! Са прафое тело! Са Тсеркофь! Са сакон!» Сфопота нафсекта, ура! Фы со мной, мистер Уоррен?