Равноценный обмен (СИ)

Тогда Аваллак’ху стоило немалых трудов успокоить Цири и убедить в том, что она ошибается. А до конца ведьмачка поверила ему, только когда Арамилю исполнилось пять лет и стало совершенно ясно — ген Лары в нём не проявился. Аваллак’ху даже показалось, что Цири это обрадовало, она успокоилась, и жизнь снова вошла в нормальную колею. Почти нормальную, потому что Арамиль ни минуты не мог усидеть на месте, и чем старше становился, тем опаснее делались его проказы.

Пальму первенства до сих пор удерживал взрыв в лаборатории, который сын устроил совершенно случайно. Ему, тогда уже семилетнему, было строго-настрого приказано никогда не заходить туда одному и ничего не трогать, особенно — разноцветные склянки с зельями, великое множество которых стояло на полках. Но запрет, как известно, только усиливает желание совершить недозволенное, а Арамиль в этом плане никогда не был исключением из правил, скорее наоборот.

И в один не самый прекрасный день в доме Знающего раздался взрыв, заставивший эльфа и Цири сорваться с места и помчаться к лаборатории, потому что доносился грохот именно оттуда. С сыном они столкнулись в коридоре. Арамиль стремительно удирал с места преступления, бросая назад испуганные взгляды. Потому-то он и не заметил родителей вовремя, врезался в Цири, шлёпнулся на задницу и затараторил, тараща перепуганные зелёные глазищи:

— Это не я! Не я! Оно само! Я ничего не трогал!

— Ничего? — недоверчиво спросил Знающий, глядя, как Цири быстро ощупывает сына, чтобы убедиться, что с ним действительно всё в порядке. — И ты даже в лабораторию не заходил?

— Я… — начал ребёнок, отводя глаза, и Аваллак’х рявкнул:

— Правду, Арамиль! Мужчина должен отвечать за свои поступки, а не прятаться за материнской юбкой!

— А я и не прячусь, — шмыгнул носом полуэльфёнок, — и юбки у мамы нет, она в штанах ходит!

— Не заговаривай мне зубы! — процедил Знающий, с трудом сдерживаясь, чтобы не схватить сына на руку и хорошенько не отшлёпать. — Что ты натворил?

— Она сама упала, правда, — опустив голову, сказал мальчик, — я просто посмотреть хотел, а она — бац, и упала…

— Кто?

— Склянка синяя, и прямо на другие склянки, — Арамиль бросил взгляд на Цири, ища у неё защиты и поддержки, но она смотрела на сына, сдвинув брови и скрестив руки на груди. Поняв, что помощи ждать неоткуда, мальчик вздохнул и продолжил: — Я взять её хотел и на место поставить, а она… разбилась, а потом как зашипело, забулькало, дым повалил, и я…

— Испугался и удрал, — закончил за сына Аваллак’х.

— И правильно сделал, — сказала Цири, — ты понимаешь, что мог погибнуть, Арамиль? — она присела рядом с ребёнком, встряхнула его и заглянула в глаза: — Понимаешь?

— Ага, — кивнул мальчик, — я больше не буду, мам. Пааап, — он глянул на Аваллак’ха, — я правда-правда не буду, обещаю.

— Посмотрим, — строго сказал Знающий, — а пока что иди к себе и не смей выходить из комнаты! — бросив этот приказ, эльф поспешил к лаборатории, а Цири ещё пару секунд смотрела в спину сыну, медленно бредущему с низко опущенной головой, а потом присоединилась к Аваллак’ху.

***

Дверь в лабораторию оказалась полуоткрытой, из замка торчал ключ, которому вообще-то полагалось находиться за одной из картин. Увидев это, эльф покачал головой — сын не просто нарушил запрет, но и стащил ключ из тайника, чтобы утолить зудящее любопытство. Из самой лаборатории невыносимо воняло дымом, дикой смесью алхимических ингредиентов и гарью, слышался треск пламени, и, не медля более ни секунды, Знающий вошёл внутрь, предварительно окружив себя щитом.

Как выяснилось, правильно сделал, потому что в лаборатории творился форменный ад — пылали шторы и книги, склянки продолжали лопаться, брызгая осколками стекла, а дышать было практически невозможно из-за ядовитого дыма. Магический холод, призванный Аваллакх’ом, быстро погасил пламя, следующее заклинание изгнало из помещения вонь и дым, но это эльфа не обрадовало. Масштаб разрушений впечатлял: полностью сгорело несколько бесценных древних фолиантов, практически все зелья — уничтожены, оплавились, а то и вовсе бесследно исчезли, магические артефакты, собранные Знающим за несколько столетий.

— Я его выпорю, — процедил Аваллак’х сквозь зубы, обвёл взглядом лабораторию и добавил: — Это слишком даже для Арамиля! Это же надо было додуматься украсть ключ! Сколько раз я говорил ему, что нельзя трогать то, что тебе не принадлежит!

— Ему всего семь, — начала Цири, но эльф остановил её жестом:

— Ему уже семь! И, как выяснилось, он достаточно взрослый для воровства и разрушений. Не думал, что скажу это когда-нибудь, но всё же хорошо, что Арамиль не обладает силой. Страшно подумать, что он учинил бы тогда!

— Ты действительно собираешься его… выпороть? — нахмурившись, спросила Цири.

— Нет, я поглажу его по голове и расцелую! — фыркнул Знающий. — И перестану запирать лабораторию — зачем ограничивать столь пытливый юный ум? Пусть играет, ему же «всего семь».