Раздвоение личности

— Да я ж ему только морду начищу, и все! Я ж ему только ребра поломаю, и все будет хорошо! Ты меня лучше пусти, потому что я его все равно урою, и тебя тоже, если хочешь! Он мужик, или нет? Почему он со мной поговорить не может? Почему трое на одного?!

— Почему трое? Я один, видишь?

Действительно, Женя стоял у дальней стенки, практически руки по швам, и чувствовал себя явно неудобно, а Веснин вольготно сидел на табурете и держал в руке надкусанное яблоко.

Гость двинул ногой, намереваясь попасть Ивану по коленке, не попал, рассердился, и выдал еще одну очередь непереводимого.

— Ну, хватит! — Иван покосился на Регину, пожал плечами в ответ на ее вопросительный взгляд, и легонько стукнул неизвестного головой об стол. — Здесь дама, выражайся культурно.

— Какая, на х…, дама? Я эту даму…

— Эй, — сказал Иван. — Дама — моя жена. Сейчас язык вытяну до колен, племянник.

— Это же Гена! — закричала Лара.

— Гена? — неуверенно озвучила Регина.

Ой-ой. Она как-то сразу поняла, что за Гена, может быть, потому, что сама вспоминала о нем недавно. Женя и Света. Света и Гена. “Женина девушка” Света, которую обхаживает Гена и кормит тортом, по-хозяйски расположившись в кресле. Такой вот треугольник.

— Ты что, знаешь его? — Иван ослабил хватку, и “гость”, приподнявшись немного, повернулся лицом к Регине.

— Один раз видела, — ответила Регина. — Может, пустишь его? Если он пообещает вести себя хорошо?

Гена моргал и не узнавал Регину.

— Что, дорогой, поговорим спокойно? Не будешь ничего ломать и чистить? — предложил Иван.

— Ладно, мужик, — согласился Гена неожиданно миролюбиво. — Поговорим.

Иван сразу отпустил его. Гена выпрямился, стал растирать руку, поглядывая на Регину.

— А где же мы виделись?

— У Светы в ателье. Недавно совсем.

— А-а! Помню. Вы от Ларки приходили, с приветом.

— Точно.

Одет Гена опять был с иголочки, а получив возможность стоять прямо, он сразу как-то приобрел стать и достоинство. Еще — он смотрел на Регину, а отчасти и на всех прочих с нескрываемым любопытством.

Он спросил:

— Это что же здесь за собрание такое, господа?

— Вот-вот, ты бы поинтересовался сначала, — Веснин с хрустом откусил от яблока. — Потом бы постучался, зашел и поговорил, как приличный человек, если есть, что сказать. А ты вломился, и сразу кулаками махать…

— Это, мои дорогие, Геннадий, брат Шурика Мамонтова, — сказала Регина. — Вань, ты ведь слышал про него? Он Женю, как бы это сказать, давно не любит, обижен на него, что ли. Хотя это так глупо, что даже Шурик уверял меня, что все ерунда, и Гена на Женю давно не обижается…

— Ах, Геннадий, вот оно что, — отозвался Иван почти светским тоном. — Очень рад познакомиться. Рука не очень болит?

— Да пустяки. Спасибо, что не сломали.

Он, очень удивился, услышав про Шурика.

— Пожалуйста, — ответил Иван вежливо.

— Меня зовут Иван Константинович Дымов, — тем же монотонным, вежливым голосом представился Иван. — Это — Сергей Викторович Веснин. С моей супругой вы уже даже немного знакомы, я вижу, а про нашего друга Евгения нечего и говорить. Итак…

— Дымов, вот как? — переспросил удивленный Гена уже совсем по-другому. — Честно говоря, с вами мне хотелось бы иначе познакомиться.

— Так мы успеем, почему же нет…

Регина это наблюдала уже неоднократно — Иван называл себя, и собеседник менял выражение лица и восклицал: “А я слышал о вас и хотел бы познакомиться!”

Популярный, однако, у нее муж. В некоторых кругах…

Регина, решив вдруг не обращать внимания на весь этот политес, подошла к столу и выставила на него кружки, пять штук, то есть, в количестве, включающем и Гену тоже, и принялась нарезать хлеб и колбасу.

— Пьем чай, друзья, — объявила она. — Правда, кофе тоже есть… Жень, кофе ведь есть?

Еще она заметила пакет с конфетами, с шоколадными, и решила, что перво-наперво напьется чаю с этими конфетами, и жаркие страсти между Геной, Женей и Светой показались ей менее существенными, чем чай с конфетами.

— Жень, где у тебя сахар?

— Там оставался, кажется, на полке…

— Достань, пожалуйста. Ты, Жень, не волнуйся, Геннадий уже немного успокоился, сегодня он не будет ломать тебе ребра.

Веснин смотрел на нее и широко улыбался, Геннадий опять угрожающе раздул ноздри, но на пару-тройку секунд, не больше, а Иван глянул на нее недовольно — не болтай, дескать, чего не знаешь.

А Регина, действительно, решила в упор не замечать все эти мужские “танцы”. Не хочет, потому что. И будь, что будет, а там посмотрим.

— А мы скоро на свадьбе встретимся, — она посмотрела на Гену. — На свадьбе Шурика и Юли. Ведь встретимся же?

Гена кивнул.

Он не знал, куда ему себя девать. Пришел сюда вроде бы с ясной целью — избить Женю, потому что душа требовала, и мало того, душа считала это самой честной и правильной миссией на текущий момент. Получилось — ничего хорошего. Так, мало того, еще за стол хотят посадить. С Женей. Причем, люди вокруг — как будто даже не совсем чужие, так что все еще непонятней.

— Не смотри так, — сказала Регина, которая его почему-то поняла. — Ты тут не один такой. Тут все мы, как бы сказать, в замешательстве. Чай будешь, или кофе?