Разрушение прикрытия (ЛП)

  Внезапно появилось много интересного. Женщина сидела на длинной скамейке у стены, под крючками для одежды. На ней был плащ, а волосы были завязаны сзади. Должно быть, это женщина из Лондона, которую искали Рейли и другой мужчина. На стене напротив скамейки была открыта дверь в маленькую комнату, которую Берджесс никогда раньше не замечал. Это было похоже на бювет со всей механикой для бассейна. Там за столом сидела женщина перед парой одинаковых ноутбуков, их экраны ярко сияли. С затылка она была похожа на миссис Патриков. Она яростно стучала по одной из клавиатур.

  — Садись, — сказал Карпис, указывая пистолетом на скамейку, а затем ткнул Кевина в бок. — И не говори. Положите телефон на пол.

  Кевин швырнул свой интерком-телефон на плитку, где он увидел другой лежащий телефон — предположительно, лондонской женщины.

  Когда он сел рядом с ней, он взглянул на ее лицо, а она оглянулась на него, слегка приподняла брови и украдкой кивнула, как ему показалось, говоря: «Да, мы на одной стороне».

  Как раз в этот момент госпожа Патрикова громко закричала из соседней комнатки. Она говорила по-русски, но по ее тону было ясно, что что-то идет не так. Она звучала панически и отчаянно, когда начала стучать по клавиатуре другой машины.

  Карпис нетерпеливо огрызнулся.

  Миссис Патриков убрала руки с ключей, посмотрела на него через плечо и сказала что-то еще, чего Кевин не мог понять; но в потоке русского он подхватил слово 'WIFI'. Было совершенно ясно, что все, что она пыталась сделать на компьютере, не работало. Рейли или полиция отключили WIFI?

  Карпис выругался. Он навел пистолет на точку между Кевином и женщиной; это не было утешением, так как их разделяло менее двенадцати дюймов.

  Произошла еще одна громкая перепалка на русском языке между Карписом и женой Патрикова, после чего Карпис отвел взгляд от двух пленников и дико оглядел комнату. Его глаза остановились на чем-то в углу — красной стеклянной коробке с пожарным комплектом. Внутри был огнетушитель, противопожарное одеяло и небольшой топор с длинной ручкой.

  Карпис подошел к нему и разбил стекло пистолетом, осыпав пол осколками. Сразу же раздался громкий пронзительный визг. Сработала пожарная сигнализация. Развернувшись, Карпис направил пистолет на двух фигур на скамейке. — Не двигайтесь, или я убью вас обоих, — крикнул он.

  Он потянулся к ящику и одной рукой схватил топор за рукоятку, другой все еще сжимая пистолет. Он быстро оглянулся на двух своих пленников и подошел к открытой двери маленькой комнаты.

  Он столкнул миссис Патриков с ее места, затем, бросив последний взгляд через плечо на Кевина и женщину, сделал два шага к компьютерам, размахивая топором в одной руке. Кевин вдруг понял, что русский собирается уничтожить улики — чего он не знал, но знал, что это важно.

  Так что в тот момент, когда Карпис поднял топор, Кевин вскочил со своего места и с вытянутыми руками бросился на спину русского.

  Он поймал руку Карписа как раз перед тем, как она начала опускаться на компьютеры. Топор упал на пол, но Карпис повернул туловище достаточно, чтобы устоять на ногах, и когда он повернулся к Бёрджессу, его другая рука обернулась, и он выстрелил.

  К этому времени женщина на скамейке бросилась на русскую женщину и повалила ее на пол. Тут дверь раздевалки распахнулась, и туда ворвались Рейли и человек из Лондона. У каждого в руке был пистолет, и, увидев их, Карпис опустил руки.

  Шум был оглушительным. Свистела пожарная сигнализация, кричала миссис Патриков и кричал Рейли. Посреди этого хаоса на столе стояли два ноутбука. Кевин лежал на полу перед ними и не мог видеть, что происходит. Он изо всех сил пытался встать, но не мог встать на ноги; казалось, что у него нет сил. Он не знал, кто кричал, а кто кричал. Он надеялся, что это не женщина на скамейке. Он услышал новые голоса, но не мог видеть, кто вошел в раздевалку, поэтому пропустил вид жены Патрикова и Карписа в наручниках. Ему было очень холодно, и он чувствовал, как липкая кровь стекает по его руке, затем он почувствовал мягкое прикосновение чего-то теплого, брошенного на него, и женский голос сказал: «Просто лежи здесь. Ты настоящий герой, но тебя застрелили, а скорая уже едет. И тогда Кевин потерял сознание.

  52

  Когда Джасминдер пришла на работу и прочитала сообщение от секретаря Джеффри Фейна, она заинтересовалась, но не особенно обеспокоилась. Не заскочит ли она поговорить с Джеффри в три часа дня? В этом вообще не было ничего зловеще-звучащего.

  У нее не было много времени, чтобы размышлять о причине встречи, так как утро было особенно загруженным. Это также означало, что у нее не было времени беспокоиться о Лоренце и его все более агрессивном тоне по отношению к ней. Она надеялась, что теперь он обрадуется, когда она назовет ему полное имя своего старшего коллеги — Бруно Маккея, — и тоже обрадуется, когда она скажет, что, похоже, Маккей может превратиться в отличный источник. Он был специалистом по России, говорила она, хорошо знал московское посольство, к тому же много пил и говорил свободно.