Разрушение прикрытия (ЛП)

  Пегги застонала, Майлз улыбнулся, а Лиз сказала: «Я вовсе не думаю, что дело в мойщике окон. Я не знаю, как это произошло, но я думаю, что женщина, на которую они нацелились, недавно присоединилась либо к одной из разведывательных служб, либо, возможно, к Министерству внутренних дел, или к полиции, или даже к Министерству иностранных дел. Так или иначе, они забрались внутрь, и поэтому брат Миши так взволнован. Мужчина-мишень либо еще не в игре, либо их позиция не так полезна.

  «Я предполагаю, что романтика где-то замешана во всем этом». Это говорил Майлз.

  «Романтика?» сказала Лиз.

  — Он имеет в виду секс, Лиз, — сказал Бруно. — Он слишком хорошо воспитан, чтобы так говорить. Вы знаете, старомодная медовая ловушка. В таком случае мы ищем любовника, преследующего женщину-мишень.

  — Не будь таким женоненавистником, — сказала Пегги. — Это может быть соблазнительница.

  — В обоих случаях это может быть один пол, — согласилась Лиз. — Мы просто еще не знаем.

  Пегги работала допоздна, чувствуя себя воодушевленной встречей. Она встречалась с Майлзом пару раз, пока Лиз отсутствовала, и теперь он был далеко не слегка наивным американцем, которого она помнила из прошлого, теперь она считала его расслабленным, дружелюбным и умным. После нескольких месяцев гневных вспышек Тима, многие из которых были адресованы ей, она нашла приятное времяпрепровождение с вежливым, но сообразительным мужчиной. Она знала, что у Майлза не было жены, и поймала себя на том, что задавалась вопросом, была ли у него кто-нибудь в жизни. Пегги не подумала: однажды днем он мимоходом упомянул об ожидающем его «холостяцком ужине», который, как он признался, собирался съесть на вынос. Если бы не Тим, о котором нужно было думать, Пегги предложила бы приготовить ему ужин.

  Она чувствовала себя более уверенной в том, что найдет нелегалов. Если они каким-то образом проникли в МИ-5 или МИ-6, значит, они действовали на территории, которую она хорошо знала. Ей нравилось такое занятие, и у нее это хорошо получалось. Разве Лиз не говорила ей, что лучшее лекарство от личных проблем — погружение в работу? Похоже, так и должно было быть сейчас, и Пегги ушла с работы в гораздо лучшем настроении, чем в начале дня.

  Метро было битком набито, и она едва успела втиснуться вместе со своим портфелем в вагон. По мере того, как поезд двигался из центра в сторону Северного Лондона, толпа постепенно редела, и она смогла занять место. Ей было интересно, найдет ли она Тима дома. Только теперь они были партнерами только по названию, с грустью осознала она. Они по-прежнему делили кровать, хотя матрац мог разделять стальная стена, несмотря на всю близость, которая была между ними.

  Она больше не смотрела в компьютер Тима и даже не заходила в комнату, которую он использовал как свой кабинет. Но воспоминания о «Марине» терзали ее, и Пегги не могла не воображать — или фантазировать, поскольку ей было нечего делать — о том, что сделала эта Марина и кем она была. Без сомнения, роковая женщина , зрелая, экзотичная, красивая – все то, чем Пегги боялась, что она не была. Марину бы привлекли интеллигентность Тима, его напористость и — не то чтобы Пегги в последнее время многое замечала — его нежная доброта. Вероятно, у них были одни и те же политические взгляды; она могла слышать резкое отношение Марины к выбору карьеры Пегги.

  То есть, если бы Тим рассказал ей, чем его партнер зарабатывает на жизнь. Он пообещал никогда этого не делать — даже его родители думали, что она работает в МО в отделе кадров. Тем не менее, Тим всегда был настолько открытым по своей природе, что Пегги не могла не поверить, что человек, который когда-то делился с ней всем, теперь делился этим с кем-то другим.

  Когда она вышла из метро, уже смеркалось, и уличные фонари зажигались, когда она свернула на свою улицу. Дорога с обеих сторон была забита машинами — парковка здесь была в большом почете, так как многие дома были разделены на квартиры, по нескольку машин в каждом здании. Она смотрела, как в сотне ярдов впереди нее темно-бордовый седан «Воксхолл» пытался затормозить в редком, но довольно маленьком пространстве.

  Припарковавшись в стороне, Пегги нравился ее район; это было тихо, скромно, и единственная знаменитость, живущая в миле от него, была футболистом второго дивизиона. Она считала, что переезд Тима был лишь вопросом времени. Ей нравилась квартира, но она не была уверена, что сможет позволить себе оставаться там одна. Она предполагала, что ей придется либо найти соседку по квартире, чего ей очень не хотелось, либо переехать в квартиру поменьше. Она попыталась подбодрить себя, решив, что было бы неплохо найти место поближе к работе. Было бы странно жить одной, но, по крайней мере, каждый вечер, когда она поворачивала ключ в двери, не возникало напряжения.