Разум в тумане войны. Наука и технологии на полях сражений

В 1967 году среди членов Американского микробиологического общества развернулись дебаты о связи этой организации с национальными программами исследования химического и биологического оружия в Форт-Детрике (штат Мэриленд). Многие биологи поддерживали тесные отношения с Форт-Детриком, и в состав руководства общества часто входили лица, работавшие с этой лабораторией или в ней самой. Другие считали, что консультативный комитет общества, призванный помогать Форт-Детрику, необходимо распустить. В первом раунде голосования это предложение не было принято. Один из членов общества сказал, что роспуск комитета был бы «политической» инициативой, которая «привносит в организацию нравственную или политическую повестку». Другой заметил, что это «приведет к навязыванию нашим членам большинством голосов этической или нравственной позиции, которой не место в профессиональном обществе»[404]. Поддержка исследований биологического оружия, видимо, не подразумевала никакой этической или нравственной позиции.

В 1968 году покидающий свой пост президент Американского микробиологического общества Сальвадор Лурия распустил консультативный комитет, заявив, что тесные связи с оборонным ведомством несовместимы с этической точки зрения с ролью и функциями научного общества. Однако на специальном пленарном заседании члены общества взяли верх над Лурией и восстановили комитет[405].

Эти неудачные инициативы отражали профессиональные реалии: многие ученые поддерживали военные исследования США и не видели противоречия между оборонными проектами и своими профессиональными ценностями. Тем не менее, на мой взгляд, скрытое недовольство было важно и говорило о многом. В число активистов, критикующих военные расходы и их последствия, входили кибернетик Норберт Винер, бывший лос-аламосский физик Джозеф Ротблат и биохимик, нобелевский лауреат Лайнус Полинг. Научное сообщество раскололось в вопросах науки, ориентированной на оборону, в особенности легитимности войны во Вьетнаме[406]. Когда группы активистов, такие как «Наука для людей», перешли к тактике публичных протестов, устраивая выходки на собраниях Американской ассоциации содействия развитию науки, они подчеркивали факт прямой ответственности ученых за появление самых ужасающих технологий современной войны. Наиболее радикальным стало прозвучавшее в 1972 году заявление лидеров группы «Наука для людей» о необходимости переустроить общество для того, чтобы заниматься хорошей наукой. Капитализм, расизм, сексизм и империализм породили формы знания, усиливающие иерархичность и социальную несправедливость.

Можно утверждать, что эта группа выступала за надлежащую роль науки в капиталистической демократии. Ее участники также задавались вопросом о том, как вести себя отдельно взятому ученому. Какой должна быть позиция эксперта, который оказался в сетях, сильно зависящих от оборонных расходов? Многие признавали, что выбор человека едва ли изменит то, что происходит с наукой в целом. Структурные и институциональные силы неизбежно казались незыблемыми, поскольку в научных сетях концентрировались беспрецедентные деньги и власть.

В конце 1945 года в ответ на растущие разногласия в вопросе применения ядерного оружия была основана Ассоциация ученых Пасадены. Свою цель группа видела в помощи экспертам в исполнении «главной обязанности ученых – способствовать благополучию человечества и достижению стабильного мира во всем мире». Такие же или схожие формулировки содержались в учредительных документах Федерации американских ученых (1945 год), «Чикагских ученых-атомщиков» (1945 год), Общества за социальную ответственность в науке (1949 год), Пагуошского движения ученых (1957 год), «Врачей за социальную ответственность» (1961 год), Института ученых по информированию общественности (1963 год), Союза обеспокоенных ученых (1969 год), группы «Наука для людей» (1969 год), «Врачей мира за предотвращение ядерной войны» (1980 год), «Компьютерных профессионалов за социальную ответственность» (1981 год), «Психологов за социальную ответственность» (1982 год), «Профессионалов сферы высоких технологий за мир» (1984 год) и даже в кодексе этики Американского микробиологического общества после нескольких десятилетий дебатов и раздоров. Консультативный комитет для взаимодействия с Форт-Детриком был наконец упразднен. Другие общества, например Американская ассоциация содействия развитию науки и Американское химическое общество, также в 1960-х и 1970-х годах приняли положения, согласно которым предназначение науки – способствовать благу человечества.

Были ли кодексы этики, обращения к общественности и специальные заявления профессиональных обществ необходимыми для укрепления идеи о том, что наука призвана служить благу человечества и что ученые, инженеры и врачи не должны участвовать в изготовлении вещей, предназначенных для поражения людей?