Речные разбойники

Миновала уже, должно быть, половина ночи, когда копыта Танцующего Листа коснулись широкой грунтовой дороги. У Юн посмотрел на звезды. На правильном ли они пути? Проезжали ли они здесь раньше? Сказать наверняка было невозможно, вокруг не наблюдалось ни постоялого двора, ни путевых указателей. Но вроде двигался он в правильном направлении…

На восток, дорога вела на восток, кажется. Значит, он ехал правильно.

Конь снова споткнулся и чуть не завалился набок. Слишком устал, слишком. У Юн высвободил одну ногу из стремени, тело едва подчинялось, и свалился с лошади с еще меньшим изяществом, чем прежде. Танцующий Лист вздернул морду в немом вопросе.

– На дорогу ты меня вывел. Поглядим, смогу ли я какое-то время идти сам. Но имей в виду, если сам идти не смогу, придется нести меня.

У Юн перехватил поводья одной рукой и двинулся на восток.

«Шаг за шагом, потихоньку. Если путь неверен, то… с первыми лучами солнца я, разумеется, разыщу постоялый двор. Или, на худой конец, какую-нибудь деревенскую лачужку. Расспрошу их, где нахожусь и в каком направлении находится Дунцицунь.

А также предупрежу их. Предупрежу, чтобы они никогда даже приближаться к Дунцицунь не смели».

У Юн не мог сказать наверняка, как долго они так шли, они с конем были в одинаковом состоянии, ноги их волочились, порой спотыкаясь, головы поникли, словно шеи больше не могли их держать.

– У Юн! Мудрец!

Крик повторился трижды.

«Повезло, что никакой негодяй не напал здесь на меня, – подумал У Юн. – Бдительность просто на высоте. Одно радует: дорога оказалась верной».

У Юн попытался повернуться на голос сестрицы Чай, но вместо этого рухнул на землю. Конь немного прошел дальше, а затем остановился, тяжело дыша и низко склонив голову.

Он почувствовал руки Маленького Вихря. Придерживая У Юна за голову, она вытирала с его лица сажу и пот, нисколько не заботясь о своих перепачканных шелковых рукавах.

– Мудрец, что произошло? Где сестрица Чао?

Но У Юн не смог ей ответить.

– Она в беде? Нужно поспешить к ней на подмогу?

– Нет! Нет. Нельзя ехать. Дунцицунь теперь…

– Что теперь?

Мертвая, зияющая яма, грозящая пожрать любую душу, что забредет в нее, пополняя тем самым свои призрачные ряды.

– Все кончено.

– Сестрица Чао… – осеклась благородная госпожа Чай, поджав губы.

– Я не знаю.

Маленький Вихрь плюхнулась рядом, соприкоснувшись с ним плечом. Они просидели так какое-то время, пока У Юн не пришел в себя и не попросил ее позаботиться о Танцующем Листе. Сестрица Чай подвела его к остальным лошадям, сняла седло и сбрую, тщательно обтерла и напоила из бурдюка водой.

У Юн слегка подивился, как ловко она с этим справилась. Наверняка в ее поместье не было недостатка в вышколенных слугах, но сестрица Чай была самостоятельной, да к тому же бойцом; быть может, она училась этому как раз на случай такой вот ситуации.

Она вновь вернулась к У Юну, присев рядом и передав ему еще один бурдюк с водой. По-видимому, она не успела сменить наряд перед этой безумной скачкой – на ней, как и всегда, была одежда из отменного шелка лавандового цвета, хорошо отстроченная, но теперь она запачкалась и местами изорвалась. Однако сестрица Чай не обращала на это никакого внимания.

Довольно много времени прошло, прежде чем к У Юну вернулась способность ясно мыслить, или просто мыслить, и он смог начать задавать важные очевидные вопросы.

– Как ты узнала? Постой, Ляншаньбо, они…

– Я отправила доверенного гонца на постоялый двор к Чжу Гуй. Послать второго гонца в Дунцицунь я не успевала, поэтому помчалась сама, так быстро, как только могла.

– Что известно Цай Цзину?

– Не думаю, что все. Но мне рассказали, что самая большая опасность нависла над Дунцицунь. Думаю, до горы пока дело не дойдет, но… вне всяких сомнений, это лишь вопрос времени.

У Юн кивнул. Чао Гай говорила, что жителей деревни мучили. Ну разумеется, солдаты выжали из них всю информацию, какую могли, прежде чем покончить с Дунцицунь.

– Он приказал раз за разом прочесывать окрестности в поисках хоть какой-нибудь зацепки. Мудрец… – поколебалась на миг сестрица Чай, но все же продолжила, – он нашел подругу сестрицы Чао, Бай Шэн.

– Она мертва?

– Так мне сказали.

«Я подвел ее, – дошло до У Юна. – Я мог, должен был предусмотреть подобный исход. И вернуть ее на гору даже при возникновении малейшей угрозы…»