Речные разбойники

– Идти в Центральный район равносильно самоубийству, – парировала Линь Чун. – Нужно скорее вернуться во Внешний город, причем прямо сейчас…

– Учись рисковать, сестрица Линь, – небрежно ответил У Юн и повернулся к Фань Жуй. – Заклинательница, мы поможем тебе уничтожить оружие, а после тебя с мужем заберем с собой. Показывай дорогу… Ой-ой, быстрее!

Линь Чун тоже услышала крики и топот целой толпы солдат в доспехах. Они заполонят весь Внутренний город в считанные минуты.

У Юн с Фань Жуй величественно развернулись, прежде чем броситься в самое сердце врага.

Линь Чун не оставалось ничего иного, кроме как отправиться вслед за ними.

Цай Цзин сидел во главе длинного стола в Зале Белого Тигра, сцепив перед собой пальцы, никоим образом не выдавая глубокого раздражения. Своего глубокого личного раздражения.

Император, пусть сияет его слава на века, нынче отсутствовал, поручив дела советникам. Это значило, что Цай Цзин был вынужден терпеть присутствие двух остальных советников. Второй советник обожал демонстрировать свой политический вес, просто чтобы показать, ч ' то он может… особенно когда выступал против Цай Цзина. К сожалению, имперская стража формально находилась в его подчинении.

Он также привел военного министра, который всем демонстрировал свой божий зуб, висевший, как медальон, на шее, – как есть чучело, впрочем, коим тот и являлся. К несчастью, глупцом министра Дуаня назвать было нельзя – увы, тогда было бы куда проще, но он проявил дерзость, отказавшись в прошлом примкнуть к Цай Цзину. Кроме того, он обладал своеобразным эгоистичным представлением о собственной правоте, а потому частенько вставал на пути у других людей. Словно ребенок, обожающий ябедничать на других.

Рядом с военным министром держались три его генерала, что, как показалось Цай Цзину, было откровенной демонстрацией власти. Генералы будут делать то, что им велят, будут исполнять приказы своих начальников. Ни один генерал, преданный государю, не станет противиться приказу выступить против разбойников.

Их собрание завершалось ползучей тварью по имени командующий Гао Цю, который, как и всегда, склонен был перегибать палку. Его присутствие еще больше раздражало, поскольку он решительно и во всеуслышание поддерживал Цай Цзина в этом вопросе. Пусть Гао Цю и представлял пользу как фаворит императора, но вот здесь, перед другими советниками…

Не только Цай Цзин относился к нему с отвращением. Разумеется, признать этого вслух никто не смел. Только не перед Гао Цю, любимцем императора, долгих лет жизни ему.

Нет, остальные советники действовали куда более тонко. В данный момент они отказывались предоставить Цай Цзину войска.

– Чепуха, – выплюнул второй советник, даже не потрудившись сдержать свой норов. Его жиденькая черная бородка дергалась в такт его словам. – Вы собрались взять десять тысяч солдат и погнать их по сельским болотам? И ради чего? Разбойники точно блохи – раздавишь одного, набежит еще сотня. Чума, не спорю, но не стоит того, чтобы истощать ресурсы.

Он вел себя так лишь потому, что Цай Цзин действовал в обход него. Просчет с его стороны, если подумать.

– Верно, чума, – спокойно ответил Цай Цзин. – Преклоняюсь перед вашей дальновидностью, вы дали им меткое определение. Если мы не выбьем почву у них из-под ног и не вырежем их под корень, то эта чума распространится по всей империи, разлагая ее изнутри.

– Вы все твердите о северных вторженцах, – третий советник выбрал деликатную и сомнительную тактику, потирая массивную челюсть. – Ваше рвение впечатляет, господин советник, но вынужден признать, что не все из нас так охочи до конфликтов, советник Цай. Когда над севером нависла такая тень, такая угроза, я сказал бы, что вы предлагаете послать тьму войск решать внутригосударственные дела.

Цай Цзин насилу сдержался от скрежетания зубами:

– Ах, разумеется, дело внутригосударственное – я уже неоднократно сообщал об этом вашим превосходительствам, – поэтому и находится исключительно в моей компетенции, господа.

– Ха! – второй советник стукнул рукой по столу. – Прошу прощения, достопочтимый советник, но все, что касается имперской стражи, не может входить исключительно в вашу компетенцию. Могу выделить вам пять сотен солдат, и то считайте это щедрым одолжением.

– Пять… сотен, – мрачно ответил Цай Цзин. – Вы значительно недооцениваете местность, в которой расположен их оплот. При удачном стечении обстоятельств и один человек сумеет сдержать пятьсот воинов на болотах. И десяти тысяч может оказаться недостаточно.

– Против горстки разбойников с речных заводей? – усмехнулся второй советник. – Ваши слова оскорбляют нашу военную мощь, советник.

– Мои люди прекрасно обучены, – встрял в разговор военный министр с невозмутимостью, которая раздражала Цай Цзина посильнее несдержанности его начальника. – Они преодолеют любую местность и принесут победу. Вот только стоит ли подобная победа таких затрат?