Религии мира. История духовных поисков человечества

Предопределение состоит в том, что на земле все совершаемое заранее назначено Аллахом и где-то (одному Богу ведомо где) хранится скрижаль (доска) с всеобъемлющим текстом, в котором скрупулезно зафиксированы все события, прошлые и будущие. Такой, говоря современным языком, «жесткий диск» с универсальным кодом Вселенной. И это означает предопределенность бытия всей твари, в том числе человека, абсолютную детерминированность всех его поступков.

Получается, что ничего нельзя изменить. А это утверждение сразу рождает вопрос о существовании в мире зла. Ведь если все, что мы можем сказать о мире, имеет своим основанием волю Аллаха – откуда тогда в мире зло?

Из первого вытекает еще более сложный вопрос – а может ли человек поступать свободно? Отвечает ли он за свои поступки? Ведь если все действия предопределены, то, выходит, поступать возможно только так, как хочет Аллах. За что же тогда поощрять и наказывать человека? А с другой стороны, если человек совершает зло, нарушает божественные заповеди – то как же здесь может быть воля Аллаха?

Все эти вопросы с самого начала, с VIII века, волновали не одно поколение исламских богословов и мыслителей.

Уже в VIII веке образовались две конкурирующие партии. Одна партия – джабриты («джабр» – принуждение) были сторонниками доведенной до своего логического завершения теории детерминированности. Их лидеры, ссылаясь на Коран, отрицали вообще всякую свободную волю. С этой точки зрения человек делает только то, что просто раскрывает замысел о нем. И противоположная партия – кадариты («кадар» – мера), которые, также ссылаясь на Коран, говорили, что человек есть существо свободное, что Аллах заранее определил, что человек может чего-то хотеть или не хотеть, – и есть пусть и ограниченная, но реальная возможность свободы действия у каждого конкретного человека, проявляемая в его решениях. Некоторые наиболее радикальные кадариты утверждали, что Аллах вообще не знает, что получится, пока человек не совершит действие. И в этом смысле всеведение Аллаха понималось ими как возможность предположительного знания всех вариантов и их последствий.

В конце концов исламская ортодоксия прошла где-то посередине, а лидеры обеих партий были уничтожены.

Постепенно в исламской среде сложился такой компромиссный подход: Божественная воля проявляется в любом случае. Человек порождает замысел, однако он может быть реализован, если на то будет воля Аллаха. Если же Аллаху будет неугодно, поступок не может быть воплощен в жизнь.

Далее, среди осуществленных намерений есть те, что согласуются с заповедями Аллаха, и те, что противоречат им. Как здесь проявляется воля Аллаха? Если человек исполняет заповеди, то таким образом проявляется милость Аллаха к нему – Бог дает человеку возможность совершать Свою волю и наследовать спасение. А если человек нарушает заповеди – то в этом тоже следует видеть волю Аллаха, только проявляется она в справедливости, поскольку за неправомерным поступком следует правомерное наказание. Но в любом случае человек предопределен к спасению или гибели заранее.

Эту предельность мусульман сложно сопоставить с чем-то в христианской традиции. Даже у Кальвина все гораздо мягче[66]. Возможно, наиболее близок к такому подходу был протестантский богослов Ульрих Цвингли – тоже сторонник жесткого предопределения, последователи которого в конце концов примкнули к адептам Кальвина.

* * *

Из описанного выше вытекает главный вопрос: а как же в связи с предопределением действовать, чтобы спастись? Ведь никто не знает заранее, предопределен он к спасению или нет.

Исламская традиция предлагает действовать так: искать у себя признаки предопределения к спасению. И главный признак очень простой: если ты предопределен к спасению, ты стоишь на шести основах веры и исполняешь заповеди Аллаха. А раз исполняешь заповеди – значит, предопределен. И наоборот: не исполняешь – предопределен к погибели. Все «очень просто».