Религиозный смысл болезней

Если рассматривать философскую модель человека, то болезнь есть показатель сбоя в управлении. Адаптационные возможности человека очень велики, любой человек имеет механизм сопротивления различным вирусам и даже ядам. Каждый человек имеет свою физиологию: обмен веществ, реакция на внешние воздействия и т.д. У каждого человека есть особенности в работе почек, печени, сердца. В ряде случаев организм по какой-то причине «не понимает», что нужно предпринять для нейтрализации того или иного воздействия и тем более использовать его себе на пользу. Масса людей страдает от аллергии. Другой пример – эпидемии, при которых кто-то умирает, кто-то, переболев, выздоравливает, кто-то не заболевает вовсе. Физически и химически организм человека способен перерабатывать и использовать ту вещественную, материальную информацию, которую он получает, например, от огурцов или от запаха полыни, вирусной инфекции или от гамма-излучения, но, выражаясь техническим языком, в его мозгу нет программы (или она испорчена) для правильного реагирования на эти воздействия. Имеет место сбой в управлении мозгом человеческого организма, или, как писал неизвестный христианский автор 4-5 веков, «болезнь представляет собой недостаток порядка» (70) или его нарушение (71). Любое же нарушение естественного (для данного конкретного человека) «взаимодействия, соподчиненности и ориентации душевных сил человека» (72) приводит к болезни. Вернее сказать, сам этот сбой уже представляет собой болезнь.

Возможности человеческого организма очень велики, адаптивный потенциал организма даже трудно ограничить: совершенный в физиологическом отношении человек – это человек, обладающий иммунитетом на все известные ныне болезни (во всех эпидемиях есть определенный процент людей, которые переживают их без особых последствий для себя), способный питаться почти всем, что производит земля (даже на яды люди реагируют очень по-разному), способный эффективно противостоять любым полям, излучениям и пр. (например, даже при радиационном излучении не все и не одинаково умирают). Более того, совершенный человек в состоянии противостоять много чему из того, о чем мы пока даже не знаем, и не только противостоять, но и использовать себе на пользу. Конечно, сопротивление и использование на пользу имеют свои пределы: какими бы ни были прочными кости, они не могут не сломаться, если задавит танк.

Сбой в управлении может объясняться не только физиологическими особенностями, но и исходя из конкретной ситуации. В экстремальной ситуации, когда организм максимально отмобилизован, шанс заболеть едва ли не меньше, чем при самой безобидной. В обычных условиях болезнь может возникнуть также из-за того, что ресурсы организма используются в другом направлении. Все мы знаем выражение «ослабленный организм», ни у кого нет никаких сомнений в том, что больной человек больше подвержен воздействию вредных воздействий. Ситуация совершенно логичная – силы организма используются на борьбе с конкретной угрозой, любое дополнительное воздействие потребует и дополнительных ресурсов, в том числе информационных.

Но коль скоро мы говорим о нарушениях в управлении, то не логично ли предположить, исходя из постулата целостного единства всего организма, что особенности физиологии и особенности мышления связаны между собой? Кстати, во внешнем управлении, что физиологическими процессами, что мышлением есть нечто схожее. Человек узнает о работе своих органов редко, только через боль или дискомфорт; подобно этому и в мышлении – очень незначительная часть подсознательной работы с информацией доходит до оперативного мышления. Основная работа, в том числе и логика преобразования аналогий, остается недоступной и будет непонятной, если её «высветить».

Есть что-то подобное и в том, как организм адаптируется к какой-либо пище или любому другому внешнему воздействию, и как человек обучается чему-либо. Например, у педагогов есть понятие «врожденная неграмотность», когда даже очень умный человек не может научиться писать без ошибок. Автомобилистам и компьютерщикам хорошо знакомо слово «чайник», которое применимо не столько к необученному человеку, сколько к такому, которого, что называется, учи-не учи («не научится тот, кто неспособен» (73)). Подобные примеры из разных областей человеческой деятельности можно приводить и приводить.