Религиозный смысл болезней

Учителя церкви в какой-то степени идеалисты. Например, архимандрит Иоанн (Крестьянкин) писал, что «материнская молитва для детей – на всю жизнь помощь» (111). Образ Богоматери всегда стоит у священников перед глазами, и хотят они того, или нет, они иной раз преувеличивают меру родительской любви. К тому же монашество не знает семейных отношений изнутри – детский опыт здесь не в счёт. Понятно, что отец Иоанн пишет о том, как должно быть. Для него нет вопроса в том, что нелюбимые и малолюбимые дети в семье – это ненормально. Однако в реальной жизни всё не так однозначно. Семья может быть благополучной, ребёнок сыт-одет-обучен, но очень нередки ситуации, когда мать, право же, уж лучше бы не молилась за своё чадо, потому что «молиться» она будет на самом деле – за себя. Желая, чтобы её ребёнок был здоров, хорошо устроился в жизни, имел хорошую семью и т.д., она будет желать того, чтобы ребёнок вырос и жил по её лекалам. Самого ребёнка в этих молитвах видно не будет, а будет – его модель. Если ребёнок, взрослея, будет отклоняться от желаемого, то «сам же и будет виноват». Дефицит родительской любви, по-видимому, намного более частое явление, чем это видится в теории. Очень многие преступления родом из детства, как и очень многие аморальные «нормы» сегодняшнего времени.

в. «Болезнь для» как помощь другому человеку (людям) в самореализации

Отличие данного параграфа от предыдущего в меньшей трагичной составляющей. А также в том, что в данном случае фактор «наказания» как бы уходит на второй план, а на первый выходит обязанность милосердия. Этот внешний фактор болезни тоже представляет собой помощь другому человеку или людям. Человек создан отдавать, милосердие (что есть ничто иное, как дарение добра и любви) в таком случае есть необходимый элемент жизни человека, и потому милосердие практически вменено человеку в ранг неписанного закона (112). Но либо рутина, либо сложности во взаимоотношениях с миром являются причиной того, что эту, едва ли не самую свою главную способность, человек не реализует в полной мере. В заболевании другого человека, особенно близкого, просматривается некоторый элемент принуждения: человек, получается, как бы обязан отбросить часть своих дел, пожертвовать своим временем для помощи своему близкому. Этот аспект на самом деле касается не только отношений между близкими людьми. Иногда полученная информация о необходимости помощи совсем незнакомому человеку пробуждает человека к жизни ради других. Простой евангельский комментарий: болезнь слуги сотника, который чуть не умер (113), но выздоровел по слову Христа – слуга ли единственный был целью излечения? – Конечно, не он один. Он, может, и заболел не для себя вовсе.

Больные, как и нищие, всегда будут на земле. И те, и другие всегда будут нуждаться в помощи извне. Однако, если нищий – теоретически, во всяком случае – ещё как-то сам может начать выбираться из своего тяжёлого положения, то больной просто физически часто не в состоянии что-то делать; даже для того, чтобы лечиться, ему нужна помощь – и не только врача. И как бы мы не понимали «заслуженность» болезни человека, во-первых, мы понимаем, что сами ходим под тем же дамокловым мечом, а во-вторых, хотя и есть воля Божия, чтобы этот человек заболел, на то нет воли Божией, чтобы мы не жалели и не помогали больному (114). Причём эта помощь нужна как заболевшему, так и тому, кто помогает ему (115).

Невинно пострадавшие и пострадавшие напрасно – это не одно и то же. Это выглядит несколько натуралистично, но любой пострадавший пострадал не зря. Любой пострадавший выполняет очень серьезную социальную функцию. По тому, как человек переносит свалившееся на него несчастье (болезни тоже можно отнести к роду несчастья, хоть и не всегда), он служит примером (или антипримером) для других людей. Будучи окруженным другими людьми – от родных до вовсе незнакомых и даже недругов, – пострадавший является объектом приложения людского милосердия. В первом случае он в любом случае является учителем жизни (116), и поговорка «лучше учиться на чужих ошибках» как нельзя кстати поясняет мысль. Во втором случае значение жизни пострадавшего человека (человек при этом выступает как объект приложения чьих-то благих усилий) вообще трудно переоценить. Помощь пострадавшим позволяет другим выполнять их природное предназначение, высвобождая часть их природной энергии. Людям по естеству своему нужно кому-то помогать, и лучше, если этот поток энергии направляется именно на человека, хотя бы из-за принадлежности к одному роду. Помощь нуждающимся, кроме того, позволяет сейчас перенаправить денежные и финансовые потоки – люди сами создали общество перепроизводства, – которые, не будь такой возможности, текли бы в русле человеческих пороков и страстей.