Читаем Репортажи из-под-валов. Альтернативная история неофициальной культуры в 1970-х и 1980-х годах в СССР глазами иностранных журналистов, дополненная инт полностью

27 мая журнал Stern (№ 22, Гамбург) опубликовал свой обзор ситуации в современном советском искусстве под загадочным общим названием «Красный больше не цвет надежды»[125]. В подборке с большими красочными фотографиями и обобщающим текстом Вольфганга Нагеля при не менее загадочных критериях отбора освещены совершенно разные по своей ориентации художники Москвы, чье присутствие в публикации детерминировано звучными заголовками с крошечными экспликациями, возможно, что-то объясняющими немецким читателям. Это Эрик Булатов («Критика реальности»), Татьяна Назаренко («Свобода вместо социализма»), Михаил Борисов («Окружающая среда маслом»), Михаил Шварцман («Пророк на третьем этаже»), Дмитрий Жилинский («От пафоса к личному»), Илья Глазунов («Чего нельзя видеть советским гражданам»), Торгруд Нариманбеков («Мы все чувствуем одинаково»), Борис Биргер («Искусство делает свободным»), Владимир Янкилевский («Такая мазня»), Игорь Обросов («Нужно смотреть шире»), Франциско Инфанте («Делать видимым то, что нельзя увидеть»). Понятно, что за счет такого «широкого» отбора автор вроде бы увеличивает спектр репрезентации, однако он не может не вызывать озадаченности у знающего читателя. Ну а завершающий текст приносит лишь понимание «популизма» этого «обзора»: практически весь он посвящен встрече журналиста Нагеля с Ильей Глазуновым, который хоть и показан в несколько ироническом ключе и характеризуется как «человек противоречий в системе», но не без придыхания по поводу его успехов. Разумеется, сейчас фигура Глазунова для современного зрителя просто не существует, однако нужно напомнить, что в 1960–1980-х годах это был самый популярный художник в стране и, возможно, один из самых богатых людей в Москве. В 1964 году Глазунов стал первым живым художником, которому разрешили провести в Манеже персональную выставку. А на другой его выставке в Манеже, в 1978 году, утверждает Нагель, его картины за месяц увидели более 2 миллионов посетителей. Разве кто-то из современных художников может похвастаться такими «показателями»? Не принятый в Союз художников, Глазунов стал «народным художником», чье творчество на Западе еще при жизни было раскритиковано донельзя. Neue Zürcher Zeitung, сообщает автор, вынесла ему вердикт: «русофильское тривиальное искусство», и он никогда не будет представлен на выставках в Германии. В то же время, утешает Нагель любителей неофициального искусства, «подвалы авангарда всегда полные», имея в виду тот факт, что художники-оппозиционеры, которые раньше могли лишь тайно показывать свои картины в частных квартирах, теперь могут свободно выставляться в подвале Горкома графиков.

Перейти на страницу:

Все книги серии Критика и эссеистика

Моя жизнь
Моя жизнь

Марсель Райх-Раницкий (р. 1920) — один из наиболее влиятельных литературных критиков Германии, обозреватель крупнейших газет, ведущий популярных литературных передач на телевидении, автор РјРЅРѕРіРёС… статей и книг о немецкой литературе. Р' воспоминаниях автор, еврей по национальности, рассказывает о своем детстве сначала в Польше, а затем в Германии, о депортации, о Варшавском гетто, где погибли его родители, а ему чудом удалось выжить, об эмиграции из социалистической Польши в Западную Германию и своей карьере литературного критика. Он размышляет о жизни, о еврейском вопросе и немецкой вине, о литературе и театре, о людях, с которыми пришлось общаться. Читатель найдет здесь любопытные штрихи к портретам РјРЅРѕРіРёС… известных немецких писателей (Р".Белль, Р".Грасс, Р

Марсель Райх-Раницкий

Биографии и Мемуары / Документальное
Гнезда русской культуры (кружок и семья)
Гнезда русской культуры (кружок и семья)

Развитие литературы и культуры обычно рассматривается как деятельность отдельных ее представителей – нередко в русле определенного направления, школы, течения, стиля и т. д. Если же заходит речь о «личных» связях, то подразумеваются преимущественно взаимовлияние и преемственность или же, напротив, борьба и полемика. Но существуют и другие, более сложные формы общности. Для России в первой половине XIX века это прежде всего кружок и семья. В рамках этих объединений также важен фактор влияния или полемики, равно как и принадлежность к направлению. Однако не меньшее значение имеют факторы ежедневного личного общения, дружеских и родственных связей, порою интимных, любовных отношений. В книге представлены кружок Н. Станкевича, из которого вышли такие замечательные деятели как В. Белинский, М. Бакунин, В. Красов, И. Клюшников, Т. Грановский, а также такое оригинальное явление как семья Аксаковых, породившая самобытного писателя С.Т. Аксакова, ярких поэтов, критиков и публицистов К. и И. Аксаковых. С ней были связаны многие деятели русской культуры.

Юрий Владимирович Манн

Критика / Документальное
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)
Об Илье Эренбурге (Книги. Люди. Страны)

В книгу историка русской литературы и политической жизни XX века Бориса Фрезинского вошли работы последних двадцати лет, посвященные жизни и творчеству Ильи Эренбурга (1891–1967) — поэта, прозаика, публициста, мемуариста и общественного деятеля.В первой части речь идет о книгах Эренбурга, об их пути от замысла до издания. Вторую часть «Лица» открывает работа о взаимоотношениях поэта и писателя Ильи Эренбурга с его погибшим в Гражданскую войну кузеном художником Ильей Эренбургом, об их пересечениях и спорах в России и во Франции. Герои других работ этой части — знаменитые русские литераторы: поэты (от В. Брюсова до Б. Слуцкого), прозаик Е. Замятин, ученый-славист Р. Якобсон, критик и диссидент А. Синявский — с ними Илью Эренбурга связывало дружеское общение в разные времена. Третья часть — о жизни Эренбурга в странах любимой им Европы, о его путешествиях и дружбе с европейскими писателями, поэтами, художниками…Все сюжеты книги рассматриваются в контексте политической и литературной жизни России и мира 1910–1960-х годов, основаны на многолетних разысканиях в государственных и частных архивах и вводят в научный оборот большой свод новых документов.

Борис Фрезинский , Борис Яковлевич Фрезинский

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Политика / Образование и наука / Документальное

Похожие книги