Решение об интервенции. Советско-американские отношения, 1918–1920

Этим подходом французы и британцы пытались включить в дипломатический бой «тяжелую артиллерию», но было уже слишком поздно: именно сведения о чешском восстании, а не аргументы союзников определяли теперь решение Вильсона.

С момента встречи Масарика с президентом 19-го числа близость Америки к чехословацкому делу стремительно росла. 23-го британское посольство переслало несколько перефразированное сообщение Локкарта, в котором выражались опасения по поводу возможности захвата Москвы немцами и добавлялось: «…если мы оставим чехов на произвол судьбы и не вмешаемся сейчас, то нанесем удар по нашему престижу в России, от которого нам потребуются годы, чтобы оправиться». Лансинг сразу же переправил этот сообщение президенту с сопроводительным письмом, в котором говорилось:

«Положение чехословацких войск в Западной Сибири, как мне кажется, создает новые условия, которые следует тщательно рассмотреть. Профессор Масарик заверил меня, что повстанцы против Австро-Венгрии, собранные из российских лагерей военнопленных и дезертиров, не будут воевать против русских, а лишь попытаются пройти через Владивосток на Западный фронт.

Теперь выясняется, что их попыткам добраться до Владивостока противостоят большевики и они с большим или меньшим успехом сражаются с красногвардейцами вдоль всей сибирской линии. Поскольку эти войска наиболее преданны нашему делу и подверглись несправедливому обращению со стороны местных Советов, не пора ли рассмотреть, что можно сделать для их поддержки?

…Разве не возможно, что в этом составе боеспособных и лояльных войск можно найти то ядро, которое послужит военной оккупации Сибирской железной дороги?»

На следующий день от адмирала Найта во Владивостоке было получено первое из трех сообщений, оказавших решающее влияние на мышление высокопоставленных чиновников Госдепартамента, а также, прямо или косвенно, президента. Описав военное положение чехов, Найт сообщил о «захвате» Иркутска немецкими военнопленными[153] и приписал воспрепятствование чешскому проходу через Сибирь немецкому влиянию. «Считается, – заявил Найт, – что чехи теперь готовы сотрудничать с действиями союзников против немецких войск, касающимися деятельности в Сибири и восстановления Восточного фронта… Ситуация с чешским восстанием стала доминирующим фактором в Сибири и, возможно, во всей России».

Телеграмма Найта была с энтузиазмом воспринята высокопоставленными чиновниками Госдепартамента, надежды которых уже пробудило письмо Лансинга президенту. «Это ниспослано Богом! – сказал Райт Майлзу. – Это как раз те новости, которые нам нужны. Масарик в городе! Давайте сосредоточимся на этом всей нашей мощью сразу».

И это им удалось, причем с немалым успехом. На следующий день (25 июня) Госдепартамент переслал Масарику через свои официальные учреждения длинное сообщение Чичерину, в котором протестовал против советского отношения к чехам и упрекал советское правительство в том, что оно не выполнило ранее данные им гарантии свободного и беспрепятственного прохода корпуса во Францию. Передача этого сообщения Госдепартаментом стала весьма необычной процедурой. Департамент в тот же день телеграфировал Колдуэллу с просьбой предоставить полный отчет о военном положении чехов.

26-го числа была получена телеграмма от Колдуэлла, в которой передавалась просьба представителей Чехословацкого национального совета во Владивостоке о военной поддержке. По словам чешских представителей, они решили, что 15 000 чешских военнослужащих, которые достигли Владивостока в начале мая, до восстания, должны будут снова повернуть на запад и провести операцию по прорыву к Иркутску и восстановлению связи со своими соотечественниками в Западной Сибири. Консулы союзников согласились с тем, что это действие было необходимым, и рекомендовали отправить как припасы, так и оружие.

Окончательный фактор, определивший американское решение, появился 29-го числа, после предъявления ультиматума местным советским властям и захвата чехами Владивостока. Эта акция стала кульминационным моментом долгой серии трений между чехами и местным Советом, при этом чешская сторона была усилена благодаря поддержке местных представителей союзников. Действие автоматически вытекло из решения владивостокских чехов двинуться на помощь своим соотечественникам на запад. Оно сделало невозможным дальнейшее пребывание корпуса в состоянии номинального мира с местными Советами.

За чешской акцией немедленно последовала высадка дополнительных японских и британских войск. Адмирал Найт тоже высадил небольшой отряд морских пехотинцев для охраны американского консульства. Колдуэлл сообщал, что большинство населения приветствовало все это развитие событий.