Решение об интервенции. Советско-американские отношения, 1918–1920

«…После обсуждения всего вопроса о нынешних условиях в Сибири, на которые повлияло взятие Владивостока чехословаками, высадка американских, британских, французских и японских войск с военно-морских судов в этом порту и оккупация железной дороги через Западную Сибирь другими чехословаками, сопровождаемая сообщением о взятии Иркутска этими войсками;

после прочтения и обсуждения сообщения Высшего военного совета, одобряющего попытку восстановить Восточный фронт;

после меморандума государственного секретаря были сделаны следующие выводы:

1) что создание Восточного фронта с помощью военной экспедиции, даже если было бы разумно задействовать крупные японские силы, физически невозможно, хотя фронт был создан к востоку от Уральских гор;

2) что в нынешних условиях любое продвижение на запад от Иркутска представляется невозможным и не нуждается в дальнейшем рассмотрении;

3) что нынешнее положение чехословаков требует от этого правительства и других правительств приложить усилия, чтобы помочь жителям Владивостока наладить связь с их соотечественниками в Западной Сибири; и что это правительство по этическим соображениям и из-за воздействия на дружественных славян повсюду подверглось бы критике, если бы они не предприняли этих усилий и, несомненно, были бы привлечены к ответственности, если бы потерпели поражение из-за отсутствия таких усилий;

4) что ввиду неспособности Соединенных Штатов предоставить сколько-нибудь значительные силы в течение короткого времени для оказания помощи чехословакам следует принять следующий план операций, при условии что японское правительство согласится сотрудничать.

Программа предусматривает:

а) поставку стрелкового оружия, пулеметов и боеприпасов чехословакам во Владивостоке японским правительством; это правительство должно разделить расходы и как можно быстрее пополнить запасы;

б) сосредоточение во Владивостоке вооруженных сил в составе приблизительно 7000 американцев и 7000 японцев для охраны линии коммуникаций чехословаков, направляющихся в Иркутск; японцы должны немедленно направить войска;

в) высадку имеющихся сил с американских и союзнических военно-морских судов для удержания Владивостока и сотрудничества с чехословаками;

г) публичное заявление этого и японского правительств о том, что целью высадки войск является помощь чехословакам в борьбе с немецкими и австрийскими военнопленными, что нет никакой цели вмешиваться во внутренние дела России и что они гарантируют не ущемлять политический или территориальный суверенитет России;

д) ожидание дальнейшего развития событий и лишь последующее осуществление дальнейших шагов».

«Закончив читать документ… – вспоминал Марч, – он обратился к госсекретарю Лансингу, который согласился и высоко оценил документ. Его так же оценил секретарь Дэниелс, а секретарь Бейкер просто кивнул. Повернувшись ко мне и увидев, что я энергично качаю головой, Вильсон спросил с некоторой резкостью: „Почему вы качаете головой, генерал? Вы против этого, потому что не думаете, что Япония ограничится контингентом в 7000 человек и что это решение будет способствовать ее планам территориального расширения? “ Я никогда не был человеком, который говорит „да“, поэтому ответил: „По этой и по другим военным причинам, о которых я вам уже говорил“. – „И все же нам придется воспользоваться шансом“, – произнес Вильсон».

Впоследствии решение президента было переформулировано, по его собственным словам, в памятной записке, представленной 17 июля посланникам союзников в Вашингтоне. Это было единственное подробное заявление, которое Вильсон когда-либо делал о своем обосновании действий, предпринятых в Сибири и северных портах: его важность для данного исследования является основополагающей. Документ слишком длинный, чтобы включить его в описательную часть целиком. Но здесь необходимо обратить внимание на те отрывки, которые конкретно касаются сибирской акции, ибо решение Вильсона нашло отражение во всех трех этих документах – в меморандуме Лансинга от 4 июля, в отчете о решениях, принятых на заседании 6 июля, и в памятной записке президента от 17 июля. Ни один из документов сам по себе не является достаточным основанием для вынесения суждения.

Памятная записка включала следующие отрывки, относящиеся к Сибирской операции: