Ричард Лаймон. Ночь в тоскливом октябре

— Рад слышать это. И я рад, что ты знаешь эту поэму.

— Разве ее не все знают?

— Полагаю, нет. — Впрочем, если Кейси было ее настоящим именем, ее шансы знать поэму резко возрастали. — Хотя, думаю, она довольно популярна, — признал я.

В нескольких кварталах впереди зажглись фары.

— Ой-ой, — сказал я.

Улыбнувшись, Кейси наградила меня прищуром Клинта Иствуда и спросила:

— Ты везучий мерзавец?

— А?

— Хочешь прокатиться?

— А?

По мере приближения фары становились все больше и больше.

— Прокатиться или схорониться? Что делать: стоять на месте и надеяться на лучшее, или ускользнуть из виду?

Она это серьезно?

— Могут быть копы, — сказала она, — Может быть тот малый, Рэнди. А то еще кто похуже. Никогда не знаешь, как карта ляжет. В этом вся соль.

— И часто ты такие игры устраиваешь?

— Постоянно. Но только ночью. Нужно быть чокнутым, чтобы играть в это при свете дня.

Я засмеялся.

Автомобиль был уже совсем рядом, но я все еще не мог его разглядеть. Двигатель утробно урчал.

Если мы прождем еще немного…

— Ну так что? — спросила Кейси.

Я точно знал, чего хотела она.

— Прокатиться, — сказал я.

— Молодчага, — ухмыляясь, она панибратски похлопала меня по спине.

Так что мы пошли бок о бок. Я ощутил невероятный прилив задора.

Кейси улыбнулась мне:

— Весело, правда?

— О, да.

Достигнув конца квартала, машина пересекала перекресток. Я смог хорошенько разглядеть ее в свете уличных фонарей. Это был джип… или один из тех поддельных джипов… с открытым верхом и трубчатым каркасом.

— А, — сказала Кейси, — это Уиггинсы.

Пассажиров и водителя было не разглядеть, но она, должно быть, признала джип.

Когда он приблизился, Уиггинсы стали видны. Водителем оказалась не то белобрысая, не то вовсе седая дама с короткой стрижкой. Одета в шорты и открытую безрукавку — будто ехала по пустыне в разгар дня. Руки и ноги мощные. На толстом бицепсе, похоже, красовалась татушка, но деталей я разглядеть не успел.

Пассажирка выглядел более худосочной версией водительши. Такой же «ежик» волос. Такой же, только меньшего размера, наряд, да футболка с короткими рукавами, а не совсем без них.

Проезжая мимо нас, автомобилистка поглядела в нашу сторону. Я ожидал, что Кейси помашет рукой, но нет. Автомобилистка нам тоже не помахала. Лишь скользнула по нам взглядом, после чего снова перевела его на дорогу. Пассажирка, похоже, нас вообще не заметила.

Когда они скрылись, Кейси улыбнулась мне:

— Вот как-то так и играют в «Прокатиться или схорониться».

— Ага.

— Всегда интереснее «прокатиться».

— Представляю.

— Признайся, тебе понравилось.

— Я просто рад, что это всего лишь Уиггинсы.

— Могло быть и хуже, — признала Кейси.

— Вид у них не больно-то дружелюбный.

— Мы не общаемся.

— И не машете друг другу, — добавил я.

— Махать — это против правил.

— В самом деле?

— А ты как думал.

— Ну а кто они? Уиггинсы.

— Сестры. Валинда — старшая, а Линда — ее младшенькая.

— Линда и Валинда Уиггинсы?

— Это они. Ты когда-нибудь о них слышал? Прежде они были рестлершами.

— Да ты шутишь.

Она покачала головой.

— Выступали на ринге лет пять. Даже несколько чемпионатов выиграли. У них и награды имеются.

— Чего ж они бросили рестлинг?

— Они отошли от дел, когда Линда потеряла руку.

— Потеряла руку? — Тут я осознал, что видел только правую ее конечность.

— Не на ринге. Здесь, в городе, пару лет назад. Никто не знает, как это произошло. Валинда приволокла ее в неотложку около двух ночи. Руки не было по самое плечо.

— Никто не знает, как она ее потеряла?

— Ну, Линда и Валинда-то, небось, знают, да только говорить не станут.

— Дичь, — пробормотал я.

— Дичи здесь хватает, — заверила меня Кейси.

— Я уж заметил.

— А хочешь знать, что действительно дико?

— Что? — спросил я.

— Рука осталась у них. В их доме. Они ее держат в стеклянной таре — вроде аквариума — только нет там ни одной рыбки. Только рука Линды. В каком-то консерванте. Формальдегид или что-то типа того.

— Ты шутишь.

— Своими глазами видела.

— Святая… корова.

— Исключительная мерзость, — сказала Кейси.

— Могу себе представить. Линда и Валинда — они чокнутые, что ли?

— Либо чокнутые, либо дуры. Порой и не отличишь.

Глава тридцать шестая

Я с трудом мог поверить в то, что мы с таинственной девушкой гуляем вместе, беседуя и смеясь, и я, похоже, действительно нравлюсь ей. Это может показаться странным, но несмотря на то, что мне хотелось прыгать от радости, я также испытывал легкое желание расплакаться. Однако же изо всех сил сдерживал себя и в том, и в другом.

Нужно быть очень осторожным во всех своих словах и действиях, чтобы не спугнуть ее.

Когда мы двинулись дальше, Кейси сказала:

— Пожалуй, ты мог бы научить Эйлин играть в «Прокатиться или схорониться».

— Она не «сова».

— А это нужно делать поздно, хотя бы после полуночи, иначе лучше вовсе не играть.

— И почему же? — спросил я.

— Ты знаешь, почему.

— Потому что каждый, кто появляется — чокнутый либо придурок?

— Ага, угадал. Хотя нет, не каждый.

— Не ты и не я.

Она засмеялась.

— Говори за себя, Чаки.

— Я Эд.