Читаем Ричард Лаймон. Ночь в тоскливом октябре полностью

— Вполне.

— Рад слышать. — Я обмакнул чипсину в сальсу и тут же отправил в рот, не дав соусу капнуть.

Пока я хрустел чипсиной, Киркус сказал:

— Надо чаще встречаться. В следующий раз я жду тебя к себе.

Я чуть не сказал «Ага, держи карман шире», но мне было слишком хорошо, чтобы злиться… даже на Киркуса. Аромат фахитас был чудесным, Эйлин была одета в чудесное платье, у меня был отличный вид на ее чудесные груди, позже я планировал выйти и провести чудесное время с Кейси, и я витал в чудесных высоких облаках от Хуча.

— Ну, — сказал я, — когда захочешь увидеть нас, дай нам знать.

Он взметнул брови.

— Ты правда пришел бы? — на мгновение я увидел в его глазах печаль и надежду. Однако он быстро скрыл их за своей обычной манерой.

— Может быть, — сказал я. — Это зависит от многого.

— От чего же, отмелюсь спросить?

— Давай просто поглядим, как пойдут дела этим вечером.

— Я буду паинькой.

Из кухни донесся писк микроволновки.

— Я приготовлю свое коронное блюдо, — сказал Киркус.

— И что же это? — спросил я.

— Жаркое из свинины.

— Не двуногой свинины, надеюсь?[18]

— Двуногой свинины? — нахмурился он.

В дверях появилась Эйлин. Стянув фартук, она улыбнулась.

— Ну что, парни, принимайте.

Мы с Киркусом подошли к столу и сели. Эйлин взяла наши бокалы.

— Давайте, приступайте, — сказала она. — Я сделаю выпивку.

— Что нам делать? — спросил я.

— Возьмите тортилью, намажьте сметаной, авокадо или чем-нибудь еще, положите туда немного мяса, сыра, салата или чего еще хотите, сверните все это — и чавкайте.

— Тебе легко говорить, — сказал я.

Вскоре она подошла с тремя бокалами, полными ее особого коктейля. Затем она села, подняла свой бокал и сказала:

— То, что доктор прописал.

Мы с Киркусом взяли свои бокалы; затем все подались вперед и чокнулись ими.

Киркус отхлебнул свой напиток.

— Grande, — сказал он. — Mucho grande.

Я отхлебнул свой:

— Rio Grande.

Эйлин отпила из своего бокала и сказала:

— Миссисипи.

Я взметнул свой бокал:

— За Марка Твена.

— Оу, — сказал Киркус.

— У тебя какие-то проблемы с Марком Твеном?

— Он такой плебейский. Неудивительно, что ты обожаешь его, Эдуардо.

— «Гек Финн» — величайший роман из когда-либо написанных. — Я ощутил укол совести из-за того, что предаю Уильяма Голдмэна. Но объяви я величайшим романом «Храм Золота» или «Мальчиков и девочек вместе»

— Ой, прошу тебя, — сказал Киркус.

— Это так.

— Американский, — сказала Эйлин. — Величайший американский роман, может быть. Не трогайте английские, ирландские, русские и французские…

— И что такого написали французы? — спросил я.

— Дюма? — предложила Эйлин. — Прием! «Три мушкетера». И Мопассан.

— Давайте не будем забывать о Сартре и Камю, и об умнице Симоне.

— Мне нравится Симон, — провозгласил я. — Он хорош.

— Она, — сказал Киркус.

— Мне нравятся те ее детективы, про Мегрэ.

— Это Сименон, — поправила меня Эйлин. — Жорж Сименон.

— А я говорю, старина, о Симоне де Бовуар.

— Ох. Конечно, ты прав. Она отстой.

Эйлин рассмеялась.

— Должно быть, ты просто любишь валять дурака, — сказал мне Киркус.

— Как бы там ни было, — произнес я, — касательно «Гекльберри Финна», величайшего американского романа…

— В высшей степени переоцененного, — вставил Киркус.

— Хемингуэй называл его лучшим.

— Что доказывает мою точку зрения.

— Я обязана выдвинуть «Атлант расправил плечи», — заявила Эйлин. — Это лучшая книга, которую я когда-либо читала, а ее даже не преподают в школе.

— Разве нет? — спросил я.

— В школе я даже не слышала о Рэнд. Это потому, что учителя ненавидят ее. Они лгут о ней. Они не станут преподавать ее книги, — Эйлин с сердитым видом намазала дымящуюся мучнистую тортилью сметаной. — Они боятся каждой чертовой вещи, о которой она когда-либо писала. Большинство учителей — коммуняки, если ты не заметил.

Это была та Эйлин, какой я никогда не видел раньше — наверное, Эйлин подшофе.

— Коммуняки? — воскликнул Киркус. — Ради Бога.

Сощурив один глаз, Эйлин сказала:

— Мой отец воевал с чертовыми коммуняками во Вьетнаме. Ты считаешь, здесь есть что-то забавное?

— Прошу прощения, если наступаю тебе на мозоль, дорогуша… или на мозоли твоего отца в его солдатских сапогах. Но серьезно, коммунизм? Ты должна признать, что в наши дни этот пустячок уже passé.[19]

Что также делает passé книги Айн Рэнд.

— Ты когда-нибудь читал что-то из ее книг? — спросила она.

— Я бы не стал тратить свое время, — ответил он.

Она направила свою вилку на меня.

— А как насчет тебя, Эдди?

— Боюсь, что нет. Но хотел бы.

Она развернула вилку к блюду со стейком и поместила на свою тортилью несколько полосок мяса.

— «Атлант расправил плечи», «Источник», «Мы — живые». Нас заставляют прочесть каждую чертову книгу, когда-либо данную нам небожителями. «Великий Гэтсби», Бога ради. «Жемчужина», Бога ради.

— «Алая буква», — присоединился я.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Номер 19
Номер 19

Мастер Хоррора Александр Варго вновь шокирует читателя самыми черными и жуткими образами.Светлане очень нужны были деньги. Ей чудовищно нужны были деньги! Иначе ее через несколько дней вместе с малолетним ребенком, парализованным отцом и слабоумной сестрой Ксенией вышвырнут из квартиры на улицу за неуплату ипотеки. Но где их взять? Она была готова на любое преступление ради нужной суммы.Черная, мрачная, стылая безнадежность. За стеной умирал парализованный отец.И тут вдруг забрезжил луч надежды. Светлане одобрили заявку из какого-то закрытого клуба для очень богатых клиентов. Клуб платил огромные деньги за приведенную туда девушку. Где взять девушку – вопрос не стоял, и Света повела в клуб свою сестру.Она совсем не задумывалась о том, какие адские испытания придется пережить глупенькой и наивной Ксении…Жуткий, рвущий нервы и воображение триллер, который смогут осилить лишь люди с крепкими нервами.Новое оформление самой страшной книжной серии с ее бессменным автором – Александром Варго. В книге также впервые публикуется ошеломительный психологический хоррор Александра Барра.

Александр Барр , Александр Варго

Детективы / Триллер / Боевики
Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное