Риверсайд Драйв

Ховард. Хотела соединить психоанализ со своей йогой. Так сказать, западная религиозная психотерапия. Западная религиозная интегральная дзен-аум-психотерапия.

Филлис. И как же ты собиралась лечить? Окунать пациентов в воды Ганга?

Кэрол. Валяйте, издевайтесь.

Ховард. Потом стала одеваться, как ты: те же строгие юбки и топы. Помню, она несколько раз полностью меняла гардероб, потому что, видите ли, Филлис Риггс никогда бы так не оделась.

Кэрол. Он все выдумывает. Ховард, я понимаю, у тебя отец при смерти, но не надо срывать нервы на мне.

Ховард. У Кэрол давние проблемы с самоидентификацией. Она не знает, что она такое. Или, вернее, знает и отчаянно ищет идеал — чтобы было кому подражать и перед кем стыдиться.

Кэрол. Ну хорошо, успокойся. По-моему, тебе давно пора принимать таблетки. Его перепады настроения становятся все мучительнее, Филлис. Он это скрывает.

Ховард. Не надо менять тему.

Кэрол. Вот с чем я жила все эти годы: циклотимия — то депрессия, то возбуждение. Недавно он попытался вступить в общество сторонников добровольной эвтаназии. Но его не приняли.

Филлис. Не приняли в общество Хемлока? Я бы повесилась.

Кэрол. Не говори. Ты не видела, с каким вожделением он смотрит на полиэтиленовые пакеты в кладовке.

Ховард. Будьте спокойны — я не собираюсь кончать свои дни в доме престарелых.

Кэрол. А потом так же беспричинно начинается эйфория. Безудержная эйфория.

Ховард. Хватит, Кэрол.

Кэрол. Думаешь, это я люблю ходить по магазинам? Когда у него начинается подъем, он отправляется в плазу и начинает заказывать: шампанское, икру, одежду, которую никогда не будет носить… Великие планы, грандиозные идеи. Привести его в чувство может только электрошок. Ему необходим электрошок, как нам прокладки.

Ховард. По крайней мере, я это я. Я — неврастеник Ховард. А Кэрол хочет быть тобой. Но место занято.

Филлис. И поэтому она решила украсть у меня мужа.

Ховард. Не только тобой. Кем только она не видит себя!

Кэрол. Я не крала у тебя мужа, он сам ушел.

Ховард. Все началось с одной профессорши, которая преподавала у них историю искусств.

Кэрол. Давайте закончим. По-моему, нам пора домой.

Ховард. Домой? У нас больше нет дома.

Филлис. И что профессорша?

Кэрол. Ховард, имей в виду…

Ховард. Раз мы решили выкладывать все начистоту, то, может, тебе будет небезынтересно узнать, что, когда мы познакомились, у Кэрол была такая профессорша по истории искусств, весьма блестящая особа, — не как ты, но тоже большая умница. Мадам Канин.

Кэрол. Ховард, если ты намерен продолжать, я сейчас же уйду.

Ховард. И Кэрол стала боготворить эту мадам и отождествлять себя с ней.

Кэрол. Хватит! Перестань!

Ховард(хватая Кэрол за плечи). Не перебивай меня!

Кэрол. Не прикасайся ко мне!

Филлис. А ты горяч, Ховард. Кто бы ждал от человека, который зовет своего хомячка Пусей.

Ховард. Она отождествляла себя с мадам Канин точно так же, как потом с тобой: одевалась, как она, причесывалась, говорила, как она, переняла ее вкусы — а поскольку у мадам Канин был маленький ребенок, Кэрол решила, что тоже хочет стать матерью.

Кэрол. Рассказывай. Валяй. Мне нечего стыдиться.

Ховард. И попросила меня стать отцом. Что я и сделал.

Кэрол. Не без труда, милый. Не забудь рассказать про свою внезапную импотенцию. И про то, как пытался засунуть креветку в турникет.

Ховард. Не могу сказать, что сильно хотелось заводить детей, да и Кэрол в глубине души тоже…

Кэрол. Ты никогда понятия не имел, что у меня в глубине души.

Ховард. Но чего не сделаешь, чтобы превратиться в мадам Канин — нашего идола и кумира?

Кэрол. Да только у тебя никак не получалось — ты ведь это хотел рассказать? Потому что вся соль в этом.

Ховард. Она пошла к врачу. И мне было велено каждые пару дней спускать в пробирку…

Филлис. Черт возьми — вот она, великая цель!

Ховард. …чтобы она отвозила ее на такси, пока живчики полны сил и виляют хвостиками…

Кэрол. Твои не виляли, Ховард. Они уныло слонялись.

Ховард. Короче говоря, наука творит чудеса, и она наконец залетела. Мечта начинала сбываться. Какие-нибудь девять месяцев — и она станет совершенной мадам Канин, в таких же юбках от Лоры Эшли и ацтекских побрякушках. Диплом по истории искусств, ребенок, научная деятельность: наконец-то она отвяжется от этой занудной личности по имени Кэрол.

Филлис. Догадываюсь, что было потом: вскоре она одумалась, пошла на подпольный аборт, и пьяный гинеколог по ошибке сделал ей операцию на лице — поэтому она теперь так выглядит.

Ховард. Она действительно дрогнула — но только не вскоре, а на восьмом месяце. Внезапно ей расхотелось становиться мамой.

Кэрол(тихо). Нет. Не расхотелось.

Ховард. Она одумалась и сказала себе: идеалы и фантазии — это, конечно, хорошо… — но я не мадам Канин и ребеночек мне ни к чему.

Кэрол. Зачем ты это делаешь?